– Остынь. Что с тобой, это не ты!

– Что такое?
– я недовольно заерзала под ним.

– Твои глаза, одни большие зрачки. Тебя никогда не возбуждала драка!

Я недовольно отвернула лицо от его пристального взгляда. Я сама еще не могла найти ответа на этот вопрос.

– Я думаю, ты не сильно отстала за лето, - он сменил тему.
– Лен, посмотри на меня.

Я снова повернула голову, и он неожиданно наклонился ниже и поцеловал меня, я ответила на поцелуй. Мне очень была нужна нежность, хотелось, чтобы пожалел кто-то сильный, уверенный в себе, как он, тот за кем можно спрятаться, на чье плечо опереться. Я корила себя, потому что его не любила, но целовала в ответ.

– Только не на моем мате, ребята!
– послышался спокойный голос Болотова. У меня перехватило дыхание. Игорь отстранился и поднялся, увлекая меня за собой.

– Конечно, Виктор Михайлович - со смешком в голосе ответил Игорь. Я оглянулась на мужчину. Он, похоже, только сейчас понял, что это я, на его лице отразилось удивление. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, а затем просто покачал головой и удалился в свою подсобку.

– Какой кошар, - недовольно пробормотала я.

– Да ладно тебе, он нормальный мужик. Пойдем, погуляем.

– Знаешь,... прости, я не могу, я пойду к себе, у меня так все тело болит, отдохну...

– Я тебя не сильно задел - в его глазах отразилось беспокойство. И с чего я решила, что он эгоист, он милый...

– Нет. Просто давно не занималась. Увидимся за ужином, обед я, наверное, благополучно просплю.

– Хорошо, - Игорь немного замялся, но все же развернулся и ушел из зала.

Я задумчиво продолжала стоять на месте, покосившись в сторону двери, за которой скрылся Болотов.

– Знаешь, если ты будешь тренироваться так, то вряд ли достигнешь больших результатов.

Я вздрогнула, не ожидая услышать постороннего голоса.

В зал вошел знакомый мне парень, с которым мы пересекались на лестничном пролете.

– А твое какое дело?
– огрызнулась я, недовольная, что он нарушил мое уединение.

– Никакого, - просто решил вывести тебя из философского ступора и обозначить свое присутствие.

– Обозначил?

– Обозначил, - согласился он, продвигаясь в мою сторону.

– Ну и все, можешь быть свободен.

– Собственно могу, только вот я сюда потренироваться шел.

Он миновал меня и, обернувшись, я увидела манекены. Я почувствовала себя неловко. Развела тут паранойю.

– Не буду мешать твой тренировке.

– Как хочешь, - равнодушно пожал плечами, даже не оборачиваясь, парень.

Я все же ушла.

Арина сидела напротив меня и что-то записывала в своем журнале, она это проделывала регулярно с самой первой нашей встречи. Интересно, какие диагнозы она успела мне там приписать. Еще меня раздражало, что она делает это при мне, могла бы и после беседы поделиться с бумагой своим мнением.

Я безжизненным голосом рассказала, что делала последнее время, женщина довольно кивала.

– Лена, ты сама как считаешь, что заставляет тебя избегать людей?

Я удивилась абсурдности вопроса.

– Я же только что рассказала вам, мы с девочками тренировались, болтали, смотрели кино, я общалась с Игорем. Разве я избегаю людей?

– Да. Ты отчитываешься передо мной только потому, что так нужно, на самом деле ты сторонишься их. Если и участвуешь в чем-то, то скорее как безмолвный свидетель. Если ты станешь больше с ними бывать или говорить, это не значит, что мы решили проблему. Она ведь состоит не в количестве твоего общения, а... как бы выразиться... в том, что ты говоришь, насколько тебя это интересует. Тебе это не капли не интересно.

– По-моему я уже говорила, что у меня нет никаких проблем.

Она снова кивнула головой, конечно, она слушала меня, но только вот не слышала. Раз уж грузит, то можно попробовать извлечь из этого пользу.

– Скажите, а после стресса может проявляться жестокость?

– В каком смысле?
– голова женщины вздернулась, а на лице появилось предвкушение интересной новости. Я уже пожалела, что заикнулась об этом.

– Раньше я сторонилась жестокости, - заметила я, - а теперь, начиная тренироваться, могу перейти границу, словно я себя не контролирую. Как тогда, на поле, я словно возвращаюсь в то состояние.