– Черная?
– встрепенулась Женя, услышав ее слова, и ее глаза недоверчиво стрельнули на мою шевелюру.

– Подменила Лере, - спокойно заметила я.
– Она мне спать не дала и меня злость разобрала.

– Дай пять!
– Женя протянула мне ладонь, и я хлопнула по ней.

Мои глаза пробежались по залу. Либо мне показалось, либо количество учеников словно бы сократилось.

– А куда делся народ?
– поинтересовалась я.

Стоило ли удивляться, что ответила мне Женя.

– А что, Игорь не упоминал что у них сегодня зачет?

– Нет, я с ним так и не виделась, блин, он же меня искал... Что за зачет? Почему бы и не прийти на завтрак.

– Не знаю, он не распространялся. Знаю лишь, что принимает Алла.

– Тогда я им не завидую и вполне понимаю, почему они пропустили завтрак, - заметила я.

Не было всех ребят с четвертого курса. Пятикурсники, если честно и так являлись в нашей школе практически невидимыми, так как постоянно пропадали на каких-то полевых занятиях. В чем их суть я совершенно не хотела знать.

Именно в этот момент к нам подошел Илья.

– Всем доброе утро!

Послышался разномастный хор голосов.

– Сегодня не будет ни уроков Инги Петровны и Аллы Евгеньевны.

Мы все недоуменно переглянулись.

– Значит, нам можно вообще не учиться?
– оптимистично предположила Альбина.

– Нет, все уроки заменяю я и помощница Аллы. Вот. Он протянул нам лист с расписанием, - ознакомьтесь.

Мужчина удалился дальше, а мы склонились над списком. Несколько индивидуальных занятий с Ильей у некоторых учеников перемешивались с уроками леди терминатора.

– Господи, она же из нас отбивные сделает, - с ужасом заметила я, - если целый день только ее уроки боя.

В глазах подруг был точно такой же ужас.

***

Нас спасло чудо, по-другому это не назовешь. Оказалось, что мы не будем торчать весь день в ангаре и драться с ней, уроки боя разбавили помимо психологии с Ильей еще бегом и стрельбой.

Это конечно тоже не облегчало задачу, но все же...

Первым был бег, если бы это произошло год назад, я уверенна, что умерла бы на этой пробежке. Женщина подгоняла нас каждый раз, когда мы выравнивались с ней. Позади уже было порядка десяти кругов и уж поверьте, они были весьма объемными. Главным стимулом служил ее крик о том, что отстающие будут драться на бою лично с ней. Многим от этой фразы словно подлили скипидару куда следует и ребята рванули вперед. Тут даже главное было не оказаться впереди, главное не отстать. Женщина пронизывала нас тяжелым взглядом, отбирая жертвы. Я надеялась, что меня минует сия учесть. После того как дистанция закончится я уже сомневалась что устою на ногах, не то что смогу драться.

Я не ошиблась, когда она дала команду замедлить бег, в моих легких уже практически не оставалось сил делать вдохи. Частое дыхание вызывало боль от нагрузки, которую я перенесла. По сравнению с ней Виктор был ангелом.

Она дала команду двигаться к ангарам, не дав нам ни секунды, чтобы отдышаться, видимо считая, что дороги до мрачных зданий должно нам хватить, чтобы прийти в себя, но по лицам ребят я видела, что это было не так.

Едва войдя в здание, она велела нам разбиться на пары. Мы с Женей поплелись как можно дальше в глубину зала, не желая становиться яркими мишенями для нее.

Мы вяло отрабатывали удары, создавая лишь видимость работы, когда женщина подошла к нам.

– Что это такое? И это вы называете боем? Дети в песочнице способны проявлять больше агрессии!

– Дети в песочнице отнюдь не проявляют агрессии, - возразила ей я и тут же прикусила язык. Зря. Зря.

– Ты!
– она ткнула в меня пальцем, что за дурацкая привычка.
– За мной.

Нечего делать, пришлось плестись к ней на ковер.

Как только мы достигли мата, где никого не было, я кинулась в сторону и упала на бок и не прогадала. Именно в этот момент на том месте, где только что была я, промелькнула нога женщины. Мой бок безумно болел, но я не сомневалась, что если осталась бы на ногах, было бы во стократ хуже. Я быстро поднялась на ноги, принимая наиболее устойчивое положение. Я пыталась отбивать ее удары, но стоило ли говорить, что профессионализм наш просто невозможно сравнить. Буквально сразу я оказалась на коленях, потом снова и снова, пока не поняла, что уже практически не в состоянии встать. Видимо это было заметно.