– Тор, сыграй Limp Bizkit, 'Behind blue eyes', - не глядя на друга, произнес Бес.

'За голубыми глазами'? Это намек на Никины глаза? Судя по ироничному взгляду Влада, ни я одна пришла к такому выводу.

– Не, Бес, я не смогу ее спеть, она для меня слишком сложная. Давай, я сыграю, а Кот споет?

– Э-э-э, нет, ребята, мне позвонить надо, - Влад резво вскочил на ноги.
– Пусть лучше Бес ее исполнит.

С этими словами он выскочил из комнаты, ответив на мой ехидный взгляд улыбкой. Прямо настоящая сваха в штанах.

Тор ухмыльнулся - похоже, он понял к чему клонил Влад. Перехватив гитару поудобней, он начал перебирать струны. Я узнала мотив известной песни группы Limp Bizkit. Неуверенно передернув плечами и глянув на Доминику, Бес начал петь:

No one knows what it's like

To be the bad man

To be the sad man

Behind blue eyes

And no one knows what it's like

To be hated

To be faded

To telling only lies

Голос у парня был мягким, с легкой хрипотцой. Настя со Скаем замолкли, едва услышав Беса, Скай при этом иронично улыбался, глядя на Нику, словно оценивая, достойна она этой песни или нет. В том, что песня исполнялась именно для нее, я уже не сомневалась.

Бес прикрыл глаза и продолжал петь. Слова окутывали меня теплом и мягким укором, который придавал этой песне легкую горечь:

But my dreams

They aren't as empty

As my conscience seems to be

I have hours, only lonely

My love is vengeance

That's never free

No one knows what it's like

To feel these feelings

Like I do

And I blame you

No one bites back as hard

On their anger

None of my pain woe

Can show through

Ника пристально смотрела на Артема, закусив губу. Было видно, что ей нравится его голос и манера исполнения, вот только она старалась этого не показывать.

Когда Бес допел, а Тор доиграл последние аккорды, Ника громко захлопала в ладоши:

– Макс, ты великолепно играешь на гитаре!
– подруга радостно блеснула глазами и послала блондину воздушный поцелуй, а потом повернулась к Артему: - А ты лучше больше не пой, у тебя отвратительный голос. Наверное, твоя мама в детстве тебе перед сном кляп совала, чтобы не оглохнуть.

В комнате повисла странная тишина. Лицо Артема окаменело, просто превратилось в безжизненную маску. Резко выдохнув сквозь плотно сжатые зубы, он выскочил из зала, а спустя несколько секунд громко хлопнула входная дверь, да так, что стекла в окнах содрогнулись.

Все потрясенно молчали, Ника сидела не шелохнувшись, удивленная такой реакцией и все же понимая, что перегнула палку. Голос Ская прорезал оглушающую тишину:

– Зря ты так. Его мать еще в роддоме бросила, Артем с отцом рос.

Ника охнула, прикрыв ладонь рот. Потом сорвалась со своего места и побежала за Бесом.

Артем выскочил на лестничную клетку, словно оглашенный. Чертова стерва! Ника умудрилась ударить его в самое больное место. Если все ее подколы и резкости, касающиеся его самого, пролетали мимо его ушей, то одно упоминание о матери заставило потерять над собой контроль. Сердце колотилось как бешенное, в горле все пересохло. Вызвав лифт, благо ждать его пришлось всего несколько секунд, Артем спустился вниз. Во дворе он замешкался, сообразив, что забыл в квартире девчонок бумажник. Что ж, придется идти пешком. Сунув руки в карманы джинс, он направился к выходу со двора.

– Артем!
– громко хлопнула подъездная дверь, выпустив наружу встрепанную Нику.
– Артем, подожди!

Парень медленно обернулся, а потом зашагал еще быстрей. Если она хочет его добить, то пусть даже не надеется. Ноги его больше не будет около нее. Хватит, сколько можно терпеть такое отношение к себе? Весь вечер недовольные взгляды и реплики в его сторону, какое-то непонятное призрение...

– Артем!
– в голосе девушки прозвучало отчаяние.
– Ну, постой же!