– Алана...
– Я боялась услышать то, что он может сказать, поэтому резко обернулась и перебила его.

– Существуют ли принцы и принцессы?
– Мой вопрос обескуражил его, но потом лицо приобрело гневный оттенок.

– Ты об этом сейчас хочешь поговорить?!
– Голос Кирилла сорвался на крик, но когда он увидел мое серьезное лицо, немного успокоился.

– Да, об этом.

– Не видел их никогда, но уверен, что существуют.
– Его глаза забегали со стороны в сторону, но после тяжелого вдоха, он говорил спокойно.
– Если ты там что-то насчет себя накрутила...

– Нет.
– Он посмотрел на меня с интересом, но продолжил.

– Их не перевоплощают, сердца вампиров голубой ...

– Темно-синей.
– Да что со мной? Перебиваю его на каждом слове.

– Что?

– Ничего, извини, продолжай.
– Я невинно захлопала ресничками, как и ожидалось, на Кирилла это подействовало, и он мягко улыбнулся.

– Вампиров голубой крови не перевоплощают, в их сердце с самого начала есть зерно черноты, которое просыпается в определенный момент, пробуждая силу.

– Вот как.

– А теперь расскажешь, что с тобой происходит?

– Да ничего.
– С губ Кирилла сорвался громкий смех.
– Ничего? И это ты называешь "ничего"?
– В его голосе начали проскакивать стальные нотки.
– Сначала ты напилась, потом прогоняла всех и вся в течении нескольких дней. Не знаю как Роме удалось к тебе приблизится, но твое настроение улучшилось, а сегодня вижу тебя спящей в рваной одежде, да ещё и грязной. И это ты называешь ничего?!

– Не повышай на меня голос.
– Кто-то мне сказал, что лучшая защита это нападение, абсолютно солидарна с ним. Меня тоже начала охватывать ярость.
– А почему всегда Рома, а не ты выручает меня? Почему он пришел, а не тот вампир, который говорит, что любит меня.

– Ты не подпускала!

– Я никого не подпускала! Но Рома пришел!

– Он...

– Что он?

– Сильнее меня.
– Кирилл метал своим взглядом со стороны в сторону, он не мог успокоиться и взять себя в руки, значит, моя тактика сработала и не придется ему ничего объяснять.

– Да он просто волнуется сильнее, чем ты! Ему не безразлично просто!
– Наигранная ярость превратилась в настоящую, мои слова задели меня саму.

А ведь в самом деле? Кирилл говорит, что любит и волнуется за меня, но когда мне плохо рядом Рома. Друг, которому нет особых причин так беспокоиться обо мне. Стоп...

Я решила отбросить эти размышления, потому что понимала - если пойду дальше, то уже не смогу остановиться. Бросив яростный взгляд на вампира, который никак не мог найти, что мне сказать, я направилась в свою комнату, громко хлопнув дверями, что для меня было непривычно, но в этот момент безразлично. Сбросив халат, я надела первое попавшееся платье и вышла. В коридоре стоял Кирилл, облокотившись на шкаф. Я хотела пройти мимо, но он схватил меня за руку, я пронзила его яростным взглядом. Глаза вампира выразили растерянность.

– Я люблю тебя Алана.
– Взглянув на него с грустью и обидой, я высвободила руку и, молча, вышла с квартиры. Закрыв дверь с другой стороны, я прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза.

– Я тебя тоже.
– Сказала я ели слышно. По щеке скатилась одинокая слеза, и я вышла с подъезда. Отбросив взгляды прохожих, я расправила крылья и поднялась в воздух. Холодный мартовский ветер обдувал мое лицо и игрался с волосами, приземлившись на крыше пятнадцатиэтажки, я спрятала крылья.

– Покажись мне, пожалуйста.
– Я стояла, глядя в темноту.

– Здесь я.
– За моей спиной раздался тихий и спокойный голос. Так говорит наставник своим ученикам.

Обернувшись, я увидела прекрасное животное - передо мной стоял крылатый лев с красно-платиновым окрасом. От него веяло силой, благородством и гордостью.

– Как тебя зовут?

– Арим.
– Его голос пробирал до самой души, успокаивая бурю, что бушевала в моей душе.

– Что с Риммой и Акирой?

– Они - это я. Просто по непонятной причине моя сила была разделена надвое, я знаю то, что знали они, помню то, что прожили они, что они чувствовали. Умею делать то, что они и даже больше.

– Но...
– Я опустила взгляд, а в следующую секунду почувствовала, как морда с шелковистой шерстью уперлась в мою ладонь. Я опять подняла взор на льва, он прижимался ко мне, прижмурив глаза.

– Они не исчезли из твоей жизни, просто поменяли форму, став сильнее.
– Лев поднял на меня взгляд, и мне показалось, что они ехидно засверкали, насколько это возможно у животного.
– Или я тебе не нравлюсь.
– Поняв, что он шутит, я засмеялась и вместе с этим смехом пришло облегчение. Арим тоже издал звонкий смех, совсем не соответствующий его величественному виду - он был искренним, добрым, как у ребенка.