– Не надо... Прошу.
– Голос Антона был прерывистым, но я уже знала, что хочу сделать.

– Поздно.

Я резко расправила ладонь, из горла Антона вырвался хрип, вызвавший у меня довольную улыбку. Я разделила капли своей крови на тысячу тончайших прутьев и вонзила их в его горло. Как ожерелья выглядывали острые концы серебряной крови из его плоти. Раны, нанесенные королевской кровью, не заживают у обычных вампиров, пока этого не захочет тот, кто ранил.

– Если ты умрешь от моего меча, когда в тебе будет моя же кровь, то обреешь покой.
– В левой руке появился клинок, но уже не просто серебряный - лезвие было кровавого красного цвета. Его глаза засветились отчаянным желанием и ужасом. Моя правая рука опять сжалась в кулак, и кровавые прутья спрятались в его плоти.
– Ты думаешь, за смерть Кирилла я подаю тебе покой?

После этой мысли кожу возле левого плеча пронзила ужасная, как бы царапающая боль. Кинжал выпал из руки, и я опустилась на одно колено, прижимая правую ладонь к эпицентру боли, опустив голову и с силой прижмурив глаза. Когда боль немного улеглась, я убрала руку и посмотрела свою левую сторону - немного ниже плеча, но выше груди был нарисован черный отпечаток волче лапы, а вниз от нее исходило четыре рваных полосы, как бы раны от когтя зверя. Хоть это и был всего лишь рисунок, болел он больше, чем болела бы настоящая царапина. Эта доходила до самого сердца. Прикоснувшись к ней, я увидела Кирилла, все хорошее, что у меня было с ним и наш последний разговор... Мы расстались с ним при ссоре, я даже не сказала ему, что люблю. Знает ли он это? Или ему уже безразлично? Где вообще он сейчас? Что за глупые мысли... Ведь его уже нет в живых.

Окинув все новоявленные татуировки взглядом, я почувствовала глубокую грусть, они засияли разными цветами, а затем исчезли из поля зрения, но я знала, что они там есть, чувствовала всем своим нутром. Прикоснувшись к месту, где раньше зиял египетский крест, я увидела лицо Оксаны и понимала, что если воспоминания о ком-то будут истощаться, я всегда смогу их пробудить.

Когда я опять подняла взгляд на Антона, то он пылал ненавистью, презрением и болью. Вампир попытался попятиться, но спотыкнулся, упав наземь. Неспешно я подошла к нему и, схватив за плечо, подняла на ноги.

– Ты упустил одну важную деталь.
– На моих губах играла жестокая улыбка, а глаза были наполнены яростью.
– Я могу не только даровать вечный покой, я могу подарить вечные мучение и искупление не только твоих грехов, но и моих. Для этого мне нужно просто убить тебя своей кровью.
– Я сделала наигранно задумчивое лицо.
– Ну не вечные муки, пока я жива, но поверь мне на слово, это хороший для меня стимул жить.

Его глаза ещё больше расширились, хотя я думала, что дальше уже некуда. Кровь хлестала из его горла, он пытался что-то сказать, но почти разорванная глотка не позволяла, и оттуда исходили лишь булькающие звуки.

Выставив клыки, я поняла, что они острее, длиннее и тоньше чем были. Грубо разорвав кожу на своем запястье, я заставила Антона проглотить побольше крови. Когда я отпустила его, то увидела, что моя кровь смешалась с его и вытекает из горла вместе с красными потоками. Одним взмахов руки, я заставила ее впитаться в его тело. Вампир чуть не упал, но я схватила его за окровавленное горло, почувствовав противно-липкую жидкость на своей коже, и наклонила его к себе, так, чтобы при разговоре мои губы едва не касались его уха.

– Даже я - принцесса, обязана сказать кому-то свое истинное имя.
– Говорила я ели слышно, но была уверенна, что он ловит каждое мое слово.
– Обычно это говорят создателю или частичному создателю, если идет речь о вампирах с королевской кровью. В моем случае это был Кирилл, но ты его убил.
– Пальцы непроизвольно сжались, и я услышала, как под ними ломаются кости.
– Меня зовут Тахидда.

Он резко дернулся, желая успеть использовать это против меня, наверное, такая смерть его не устраивает, и он захотел пожить ещё немного. Но я не позволила ему сделать хоть что либо. Из груди ненавистного мне существа вышло копье с диаметром в десять сантиметров - от сердца вампира не осталось ничего. Он упал возле моих ног, а моя кровь осталась парить в воздухе тысячами маленьких шаров. Я протянула раскрытую ладонь, и все серебряные круги пронзили ее, впитываясь. Это было далеко не приятное ощущение - они не просто сливались со мной, а протыкали кожу, возвращаясь на место. Когда последняя капля вошла в меня, мое дыхание было прерывистым, а глаза затмила пелена слез боли, но ни одна не скатилась.

Опустив глаза, я увидела безжизненное тело у моих ног. Он не рассыпаться, его тело не превратится в прах до тех пор, пока я буду жива, оно останется таким же. Я даже не потружусь убрать его отсюда или прикрыть его мертвые красные глаза. Горло разорвано, грудь изнутри зияет черной дырой, но спина целая. Он был безумно похож на человек, но я то знала, что не только по вампирской натуре он был монстром, а и сам по себе. Мне было ни капельки не жаль. Мне стоило бы радоваться, что я все же отомстила, но вместо этого меня заполонила необъятная пустота.

– Алана, ты как?
– На знакомый голос я обернулась с невидящим взглядом.

– Ты...
– Я сделала полшага в сторону Ромы.
– Ты мог все это предотвратить, остановить.
– Он хотел попятиться, но потом остановился. Остановилась и я. Тяжело вздохнув, я бросила последний взгляд на тело Антона, а затем опять повернулась к вампиру, которого считала другом.

– Не мог.
– Его голос был обреченным.

– Это уже не имеет значения Рома.
– Он посмотрел на меня с интересом.
– Не смей больше никогда приближаться ко мне.