Я тут, на балконе стою и плачу, а в моей комнате, на моей кровати лежит и даёт храпака мой одноклассник.

Я почувствовала тепло рук. Сердце перестало биться на несколько секунд, а потом забилось с новой силой.

– Алён, что с тобой происходит в последнее время?

– Я влюбилась.

– Кого? – руки Димки похолодели.

– В Игоря.

– Как ты смогла в него влюбиться? Это невозможно.

– Всё невозможное – возможно.

– Мои слова…

– А теперь ты должен объяснить мне, что с тобой происходит.

– Я не могу. Ещё рано.

Я уткнулась в его грудь. А сердце тарабанило с бешеной силой. Как оно мне голову не проломило? Нас легко можно было принять за парочку. Как жаль, что рядом со мной стоит не Игорь, а Димка.

Мой телефон радостно запел… это громко сказано. Скорее, он решил меня оглушить.

– Алло. Это Ольга-Санта-Клэр.

– По какому поводу?

– О Диме.

Я вырвалась из рук предмета нашего разговора и пошла на кровать. С чего это вдруг шоколадная девочка решила позвонить простой смертной? Сейчас я ей всё выскажу.

– Отдай мне его, - удивила. Надо же такое ляпнуть.

– Что? Я его не забирала.

– Я его люблю, а он нужен мне. Я без него жить не могу.

– Ольга-Санта-Клэр, сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– А ему четырнадцать.

– Ну и что? Я его люблю.

– А я люблю Игоря. Ты отдашь мне его?

– Я его не забирала.

– А я Димку не забирала.

– Алён, кто тебе звонит? – зашёл в комнату Дима.

– Ольга-Санта-Клэр Рэд, - прошептала я своему другу.

Видимо, Ольга услышала голос Авдеева.

– Это Дима? – всё-таки она спросила это.

– Да. Потом поговорим.

Отбой. Красная кнопочка. Вот дура. И имя тупое.

– Зачем она звонила? – поинтересовался Дима.

– Она просила тебя ей отдать.

– В аренду? – в шутку спросил Авдеев.

– Не знаю.

– Какая-то она странная.

– Ага.

– Давай обсудим всё, - и опять у него так легко получилось резко перескочить на другую тему.

– Я подойду к Виктору Степановичу и потеряю сознание. Вы отвозите меня в больницу. Там мама. Слова благодарности. Забота. Бла-бла-бла.

– Я подписался на смертный приговор.

– Дим, что ты такое говоришь?

– Я говорю то, что вижу, знаю и думаю.

– Дурак.

– Ты меня обидела.

– Как?

– Сильно.

Около половины минуты мы сидели в полной тишине. Меня всегда напрягала такая тишина. Мне очень не хотелось молчать, поэтому я всегда искала тему для разговора, чтобы не молчать. В этот раз я решила задать Диме вопрос.

– Как мне перед тобой извиниться?

– Поцелуй меня.

– Иди ты.

– Ты снова меня обидела.

– Не обижайся, Дим. Даже я на тебя не обижаюсь за то, что ты меня оскорбил.

– Ты сама себе оскорбления придумала.

– Ты тоже.

– Не сравнивай, - обиженно произнёс мой друг.

Димка подсел ко мне. Обняв, повалил меня на спину и начал щекотать… пытаться щекотать.

– Тебе не щекотно?

– Мне эти твои щекотки до лампочки.

– Алён, давай попробуем встречаться?

Офигел что ли? Его там током, случайно, не ударило? Совсем свихнулся уже?

– Не знаю, - чтобы не обидеть друга, неопределённо сказала я.

– Я тебя очень прошу.

– Как жаль, что мне насрать.

– …

– Ну, ладно. Только не обижайся.

– Да?

Он принялся меня целовать.

– Извини, Дим… нам нужно расстаться.

– Эээ… как? Я же без тебя жить не могу, - с излишней наигранностью произнёс мой псевдопарень.

– Я в курсе. Даже завтрак себе не можешь сделать.

– Вот.

– Что – вот?

– Я умру без тебя.

– Дим, поиграли и хватит. Никаких отношений.

– Ты же обещала.

– Отстань. Хватит ныть.

– Почему ты такая злая?

– Не надо упрекать меня в моей доброте. Я тебя ножичком в тёмном переулочке в сердечко.

– Алён, что с тобой?

– Ничего. ПМС у меня, блин.

Что я ему такое говорю? Совсем девочка ударилась. Что я ему тут заливаю?

– Что?

– Ничего. Иди спать.

Димка лёг на мою кровать и начал храпеть, сопеть и болтать сквозь сон. Я посмотрела на него и едва не прорубила в нём глазами дырку. Ну и зачем я на него пялюсь? Просто так. Просто так ничего не бывает. Во мне опять начали спорить два внутренних голоса.