стригли пару овец, но все были поглощены

работой. Когда кто-то заканчивал, то он давал

знак поджидавшим мальчишкам увести овцу, пока

ему подводили другую. Эгвейн шла медленно, чтобы

оправдать свое прибывание здесь. Она не

отлынивала от работы, она просто хотела узнать, что будет дальше.

Ее отец, поджав губы, с минуту изучал мальчишек, а потом сказал:

– Ну, парни, я знаю, что вы хорошо поработали.
–

Мэт бросил озадаченный взгляд на Ранда, а Перрин

пожал плечами. Ранд просто кивнул, правда, неуверенно.
– Ну, я подумал, что сейчас как раз

время для той истории, которую я вам обещал, -

закончил отец. Эгвейн ухмыльнулась. Ее отец

рассказывал самые лучшие истории. Мэт

выпрямился.

– Хочу историю с приключениями.
– На сей раз, он

посмотрел на Ранда вызывающе.

– А я хочу с Айз Седай и Стражами!
– Торопливо

вставил Дэв.

– А я хочу Троллоков, - добавил Мэт, - и… и…

и Лжедракона!

Дэв открыл и снова закрыл рот, ничего не сказав.

Однако он уставился на Мэта. Он не смог бы

переплюнуть Лжедракона, и он это знал. Отец

Эгвейн фыркнул от смеха.

– Я не менестрель, ребята. Я не знаю таких

историй. Тэм? Может, ты попробуешь?

Эгвейн моргнула. Откуда отец Ранда может знать

подобные истории, если даже ее отец их не знает?

Мастера ал’Тора выбрали в Совет Деревни, чтобы

представлять фермеров всей округи, но все, чем

он когда-либо занимался, насколько она знала, это разведением овец и выращиванием табака, как

и все остальные.

Мастер ал’Тор выглядел озадаченным, и у Эгвейн

появилась надежда, что он не знает таких

историй. Ей не хотелось, чтобы кто-то превзошел

ее отца хоть в чем-то. Конечно, ей нравился отец

Ранда, и она не хотела бы, чтобы он попал в

неловкое положение. Он был сильным человеком с

проседью в волосах, тихим, и почти все его

любили.

Мастер ал’Тор достриг овцу, и пока ему вели

другую, он обменялся улыбками с Рандом.

– Так получилось, - сказал он, - Что я знаю

нечто подобное. Я расскажу вам о настоящем

Драконе, не ложном.

Мастер Буйе выпрямился от своей наполовину

стриженой овцы так быстро, что животное

шарахнулось в сторону. Его глаза сузились, хотя

они всегда были довольно узкими.

– Не надо нам таких историй, Тэм ал’Тор, -

прорычал он своим скрипучим голосом.
– Их не

следует слышать приличным ушам.

– Полегче, Кенн.
– примирительно сказал отец

Эгвейн.
– Это всего лишь история.
– Но он бросил

взгляд на отца Ранда, и, похоже, сам не был

столь уж в этом уверен.

– Некоторые истории не нужно рассказывать.
–

Настаивал мастер Буйе.
– Некоторые истории не

нужно знать! Это плохая история, вот что я вам

скажу. Мне она не нравится. Если они хотят

слушать про войну, расскажите им что-нибудь о

Войне Ста Лет, или о Троллоковых Войнах. Там

есть и Айз Седай с Троллоками, если уж им так

хочется послушать про такие вещи. Или про

Айильскую Войну.

На мгновение, Эгвейн показалось, что мастер

ал’Тор переменился в лице. На мгновение оно

показалось тверже. Таким, что по сравнению с ним

лица купеческих охранников показались бы

добродушными. Кажется, сегодня ей мерещится

слишком много вещей. Обычно она не позволяла

своему воображению играть с ней в подобные

шутки. Мастер Коул открыл глаза.

– Это всего лишь история, которую он расскажет, Кенн. Просто история.
– Его глаза снова

закрылись. Никогда не скажешь, когда мастер Коул

спит по-настоящему.

– Ты никогда не слышал, не нюхал и не видел

ничего, чтобы тебе нравилось, Кенн.
– заметил

мастер ал’Дэй. Дедушка Били был худощавым

человеком с тонкими белыми волосами, и столь же

старый как мастер Коул, если не старше. Большую

часть времени он ходил с палкой, но его взгляд