А наш дом — пятиэтажка. Да, кирпичная — но все равно по сути маленькая. Они маленькие, эти пресловутые «хрущевки». Короткие лестницы, тесные площадки… И только один-единственный пятиэтажный дом на свете — большой. Только в одном мне всегда просторно. Это МОЙ дом. Потому что я в нем — до сих пор МАЛЕНЬКИЙ…

А еще… хотя ладно. Лирики предварительного, так сказать, этапа — достаточно. Вот теперь — к делу уже по-настоящему.

Я не помню, когда я полюбил футбол. Зато помню, что на самом деле я не должен был его полюбить…

…Я уже поднимался домой со двора. У меня был мячик — обычный, резиновый. А на втором этаже стоял местный житель, подросток с дурацкой фамилией Филин. Он был уже большой. По слухам, ему было целых семь лет и осенью он должен уже пойти в школу. Но это осенью. А в тот день Филин взял и отобрал у меня мяч. И пошел с ним куда-то наверх.

— Филин, отдай мяч! — закричал я дрожащим голосом.

— А он что, твой, что ли? — спросил коварный подросток с дурацкой фамилией.

— Мой, — подтвердил я.

— Твой? Ну так держи!!! — и со всего маху, «с пыра» залепил мне им прямо в лоб.

И я заплакал. Я много плакал в детстве. Ну, во всяком случае – больше, чем это позволено настоящему самураю. Но я никогда не плакал от боли. Только от обиды.

Это очень больно, в лоб резиновым мячом. Еще более — обидно. Но футбол, как ни странно, я не разлюбил. Даже наоборот.

Тем же летом во дворе… хотя, скорее, даже уже жаркой майской весной… короче, меня «взяли». Это магическое слово будет преследовать меня еще долго: «возьмут — не возьмут»… но в тот раз — взяли. Играть в футбол. Большие пацаны. Может быть, даже б о льшие, чем Филин. И поставили на ворота. Что, конечно, неверно с тактической точки зрения, ибо вратарь — половина команды, как известно. Зато справедливо с позиций дворовой иерархии и табели о рангах: самый маленький — на ворота… а то можешь и вообще за ними — мячики подавать. Даже и не ворота, а детский домик, в котором по случаю пятницы расположились для культурного досуга мужчины…

И вот — атака на наши ворота. Несется в виде пылевого облака. Где свои, кто чужие – разобрать невозможно, я не успел запомнить, да мне никто и не удосужился толком объяснить. Сказали — «стой», я и встал… а облако уже совсем близко… и мяч вылетает из него почти что прямо мне в лоб… и я в ужасе закрываю глаза, вытягивая ногу куда-то вперед… и тишина.

И ничего. Я даже, кажется, не чувствую удара. И я открываю глаза — и вижу, что ожесточенная борьба разворачивается уже где-то на другом участке поля. И мужчины за спиной у меня продолжают так же беззаботно отдыхать… а из кучи игроков вдруг кто-то машет мне рукой: «Молодец, пацан – отбил!!!» И тут до меня вдруг доходит…

«Я отбил! Отбил! Отбил!!!»

И я навсегда проникся этой странной, несколько диковатой Игрой…

Очень скоро я выяснил, что две березы, растущие с торца нашего дома, образуют практически идеальные ворота. Правда, ворот должно быть двое, а с другой стороны так ловко не получается: дерево есть, но вот столб фонарный к нему боком, и размер другой… но ничего. А в саду — деревянная лестница у забора. Напротив, правда, вообще ничего нет, зато это «рамка» практически с сеткой. Уже можно набирать состав. Сверстников, но сгодятся и сверстницы. «Будешь играть? — Буду. А во что? — Странный вопрос! Во что же еще можно играть? Конечно же, в ФУТБОЛ!!!» А если и не набирается — ну, тоже не страшно. Можно даже одному. Так даже проще: удар — гол, удар — гол, удар — гол!!!

Или хоккей? Или раньше все-таки был хоккей? Нет, этого я точно не скажу.

Хоккей! Да он еще в сто раз интереснее футбола! Эти люди в красивой форме, которые так ловко перескакивают через бортик. Эти загадочные вратари, что всегда в масках, эти судьи в полосатых свитерах… очень красиво. А еще — голы. Много голов. Это футбол можно смотреть долго и так ни одного и не увидеть. А в хоккее — вот оно: проход, пас, еще один, шайбу на черно-белом экране все равно не разглядеть — и «гасящая сетка» за спиной вратаря вдруг взметается вверх — гол! И вот победители уже обнимаются за воротами, победно вскидывая клюшки, и застывает в бессильном оцепенении голкипер, а потом понуро выгребает шайбу из ворот, и камера наезжает… здорово! И можно ли устоять?

Конечно, нет. И я перетаскиваю свой маленький стол к балконной двери — это ворота. И занавеска теперь болтается за ними очень кстати — это сетка. А если напялить на голову сумку-«авоську»*, получится замечательная вратарская маска. Лучше настоящей. И мама будет хохотать и объявлять: «Вратарь — Кен Бродерик!!!» И я не знаю, что это за «Бродерик», но спроси меня и сейчас, кто самый лучший страж ворот на свете, я не задумываясь отвечу: ну конечно же Кен Бродерик!!!

И я буду до потери сознания «забрасывать» голы, пусть не шайбой, а мячиком — но клюшка-то хоккейная! А потом придет отец, и я превращусь в этого самого «Бродерика» и теперь буду отбивать, как всамделишный голкипер: падать на колени, потом выбрасывать ногу в стиле «баттерфляй» и демонстрировать воображаемому судье шайбу в ловушке-варежке: взято! А потом отец устанет и скажет «все, играем до гола», и будет финальный «выход один на один», и обязательно «силовой прием», и бросок — и взметнется сетка, и даже, возможно, зажжется лампочка…