И тут, на наше счастье, на линии железной дороги Яхрома — Дмитров появился бронепоезд. Он с ходу вел огонь. Машинист то резко бросал его вперед, то так же стремительно уводил назад. Когда бронепоезд подошел ближе, мы [308] с начальником связи подполковником А.Я.Остренко подбежали к нему.

Вскочив на подножку, я постучал по башне. В броне зияли две свежие пробоины и несколько вмятин. Люк открылся, в нем показался человек в кожаной тужурке, какие ранее носили командиры — танкисты, но без знаков различия, лицо его было испачкано мазутом.

— Командир бронепоезда № 73 капитан Малышев, — представился он. — Веду бой, уничтожил восемь танков.

— Откуда попали сюда?

— Послан был вчера командующим Московской зоны обороны.

— А это кто ведет огонь впереди?

— Это моя вторая бронеплощадка.

Оказывается поезд состоял из двух самостоятельных бронеплощадок, вооруженных пушками, пулеметами и зенитными орудиями. Единоборство бронепоезда с 20 танками! Редчайший случай.

Но бронепоезд, ограниченный колеей, не может удержать противника. Поставив задачу Малышеву, мы с Остренко быстро вернулись в город, чтобы найти еще что — либо для подмоги. Вдруг на площадь из переулка выехали восемь танков KB и Т–34…Почти на ходу вскакиваю в KB командира танкового батальона, и мы двинулись в бой…

Выскочив на южную окраину города, лицом к лицу столкнулись с противником. Наши танки открыли огонь из всех орудий. В течение 10–15 минут удалось подбить восемь вражеских танков. Быстрый натиск Т–34 и KB остановил фашистов, а некоторые их танки попятились. Наш бронепоезд преследовал их огнем».

Вот такое героическое сражение, при этом, советские войска продолжали отступать, неся большие потери. Досталось и бронепоезду. Огнем немецких танков была разбита вторая бронеплощадка, имели повреждения и другие площадки.

Весной и летом 1942 года центр тяжести борьбы на советско — германском фронте переместился на южный фланг. Попытка командования советского Юго — Западного фронта вести наступление в направлении Харькова, завершилась полным провалом. Оказавшиеся в окружении под [309] Изюмом и Барвенково две армии и множество отдельных частей и соединений фронта были уничтожены противником. Большая часть личного состава попала в плен.

В этой наступательной операции советское командование, впервые после лета 1941 года, бросило в бой вновь сформированные танковые корпуса, надеясь, что танковый кулак сможет проломить оборону немцев.

Мотоброневагон «За Родину»

Однако результаты их боевого применения, в очередной раз подтвердили уже известную истину: собрав вместе большое количество хороших танков, но, не умея правильно их использовать и руководить их действиями, успеха не добьешься. Так и произошло. В Харьковском котле остались сотни сгоревших и доставшихся немцам танков, а 21–й танковый корпус был навсегда вычеркнут из списков частей Красной армии, как будто его никогда и не было.

Танковый парк, с огромным трудом собранный за зиму и весну 42–го года, был практически полностью потерян. Вместо победного шествия на запад и освобождения советской земли в 1942 году, как это обещал Верховный Главнокомандующий товарищ Сталин, пришлось опять отступать, уходя все дальше на восток.

Вновь, как в годы гражданской войны, на железных дорогах в донских и приволжских степях гремели орудия советских бронепоездов, пытавшихся компенсировать потерянную танковую мощь. И многие залпы были поминальным [310] салютом своим собратьям, погибшим в жарких боях лета и осени сорок второго года.

У Новороссийска, где весной двадцатого года доживали последние дни бронепоезда Добровольческой армии, теперь умирали советские. На станции Тоннельная погиб в бою бронепоезд № 53, в Новороссийске был взорван поврежденный бронепоезд № 751 «Свердловский железнодорожник».

У моста через Дон в Воронеже, где когда — то погибли два бронепоезда Деникина, в начале июля были разгромлены немецкими танками и пикирующими бомбардировщиками два бронепоезда 62–го дивизиона — № 14 «Борис Петрович» и № 15 «Бесстрашный». Главная ударная сила Вермахта — связка танк — пикирующий бомбардировщик — в который уже раз показала свое полное превосходство над некогда мощным оружием — бронепоездом.

У станции Родаково, близ Ворошиловграда, в июле месяце был уничтожен немецкими пикирующими бомбардировщиками бронепоезд № 2 «За Родину». В этот же день, 14 июля, западнее Ростова были взорваны своими командами, попавшие в окружение, бронепоезда 7–го отдельного дивизиона — № 21 и № 29.

Погром, во многом напоминавший катастрофу 41–го года, шел по всему фронту, втягивая в свою орбиту все новые и новые жертвы. В один день на станции Черемисиново немецкие пикирующие бомбардировщики превращают в груду металлолома бронепоезд № 1 «Челябинский железнодорожник», а у станции Мармыжи команда взрывает свой лишившийся хода и потому обреченный «Южноуральский железнодорожник». 38–й отдельный дивизион бронепоездов перестает существовать.

В этот же день у Щигров, безудержно рвущиеся на восток танки Вермахта, при поддержке авиации, уничтожают бронепоезд № 9 «Дзержинец» из состава 22–го дивизиона.