– Ты говоришь, сам Спилберг отдал тебе свой Оскар за лучшую женскую роль?
– Мика улыбнулся. Такой неожиданный перепад с раздражения на иронию был мне непривычен, да и тот факт, что отпихивать меня в сторону он не стал и даже не пытался. Со стороны, я была готова поспорить на сотню долларов, мы выглядели как парочка школьников, особенно это мое обнимание его руки. Лично мне просто стало скучно, да и небольшая разминка перед ужином мне не помешает. Так что я продолжила ломать комедию и надеялась на то, что Каллахен поддержит эту идиотскую затею.

– Так все-таки, может, ты переступишь через свою аристократическую гордость и попросишь меня показать дорогу?
– мурлыкнула я, глядя на него из-под длинной челки.
– Нам совсем в другую сторону, любимый. Абсолютно. Или... Ах, да!
– я округлила глаза.
– Ты хотел сначала погулять по этому красивому парку, поймать романтичную обстановку... Что же ты раньше не сказал?!

– Постой-постой. Я же люблю долгие прогулки по пляжу...
– отозвался Мика.
– Так в какую нам сторону, если ты не врешь?

– С чего мне врать!
– фыркнула я, отпуская его руку.
– Нам сюда.

Теперь пришла моя очередь тянуть его за собой в сторону боковой аллеи. Блондин стойко выдержал ровно минуту, подом дернул меня за руку, отчего я врезалась в него, и мы пошли вровень. Я опять глазела на украшенные лампочками деревья, чуть ли не голову выворачивая на двести семьдесят градусов, а Мика, чуть ли не зевая, лавировал среди других прогуливающихся людей, заодно управляя и мной, смотрящей куда угодно, но только не под собственные ноги.

– И что такого особенного в этих деревьях?
– поинтересовался он, хмуро оглядываясь вокруг.
– Ну, деревья в лампочках. Подумаешь...

– Такое ощущение, что единственные красивые вещи, которые ты видел - это детали твоей драгоценной машины, - отозвалась я с улыбкой.
– Смотри на мир проще, и научись ценить мелочи, которые тебя окружают.

– Ты так говоришь, как будто я ужасный сноб и абсолютно бесчувственная личность, - обиженно задрал нос Мика.

– А это не так?
– поддела я его шутливо, посмеиваясь и хитро сощурившись.

– И тебе еще говорят, что ты в людях разбираешься? О Боже, женщина! Ты меня не ценишь, ты разбила мне сердце! Как я могу встречаться с такой холодной и бессердечной личностью? А ведь когда-то ты была такая милая, такая...невинная девочка!
– Блондин схватился за сердце и закатил глаза, отчего я, увидев сие, начала хохотать в полный голос.
– Когда-то ты готовила мне омлет на завтрак и терла мне спинку в душе, а теперь я готовлю этот кофе по утрам и таскаю бесчисленные пакеты из супермаркетов... Где моя мужская гордость?!

– Мужская гордость? О чем ты?
– хихикнула я.

– Молчи, женщина!
– патетично взвыл Мика.

– Тише ты, люди оглядываются, - я пихнула его в бок.
– Перегнешь палку, и тебя обвинят в жестоком обращении с женщинами. Вызовут полицию и посадят в камеру на двадцать четыре часа, пока не придет папочка и не заплатит залог...

– Полиция? Это тебя надо сажать за жестокое обращение...

– ...с животными что ли?
– ухмыльнулась я.
– Ты только определись, ты жеребец или бык-производитель.

– Ду-у-у-урочка... крашеная, - фыркнул Мика в ответ, улыбаясь в ответ. Так мы и добрались до входа в тот самый итальянский ресторан на самой окраине этого бесподобно красивого парка. Блондин бегло пробежался по фасаду здания взглядом, фыркнул как настоящий кот и потянул меня внутрь. Улыбнувшись молоденькой хостес так обворожительно, что девушка начала стремительно краснеть, а мне пришлось дергать его за рукав рубашки, Мика первым заметил свою безбашенную семейку за столиком у окна и помахал им рукой.

– Пойдем, боже ж ты мой...
– заворчала я на него, пихая его тушу в сторону прохода к столикам.
– У нас заказано, спасибо большое, - я с самой милой улыбочкой улыбнулась хостес, уже собираясь прилюдно отвесить Блондину пинка под зад, чтобы он перестал маячить у стойки администратора.
– Ведешь себя как малолетка, Каллахен, - прошипела я, еще раз дернув его за рукав.
– Извращенец озабоченный. На тебя отец смотрит.

– Детка, не ревнуй. Хочешь, я тоже тебе так улыбаться буду?
– Мика обернулся ко мне и подмигнул.