Результаты последних наступательных операций русской Кавказской армии союзники по Антанте — Россия, Великобритания и Франция — закрепили секретным соглашением в апреле 1916 года. Оно показало, как европейские державы делили то, что ещё оставалось под владычеством некогда могущественной империи турок-османов.

В этом документе, в частности, отмечалось следующее: «...Россия аннексирует области Эрзерума, Трапезунда, Вана и Битлиса до подлежащего определению пункта на побережье Чёрного моря к западу от Трапезунда. Область Курдистана, расположенная к югу от Вана и Битлиса, между Мушем, Се ртом, течением Тигра, Джезире-ибн-Омаром, линией горных вершин, господствующих над Амадией и облака стью Мергевера, будет уступлена России, которая взамен признает собственностью Франции территории, заключённые между Ала-Дагом, Кесарией, Ак-Дагом, Ильдиз-Дагом, Зарой, Эгином, Харпутом. Кроме того, начиная от области Мергевера, граница арабского государства пойдёт по линии горных вершин, отделяющих в настоящее время оттоманскую территорию от персидской...»

Приобретение порта Трапезунд заметно улучшило снабжение правого фланга Кавказской армии — здесь стала закладываться крупная тыловая база. Для её прикрытия образуется Платанский укреплённый район, который занял 5-й Кавказский армейский корпус. Он был создан по инициативе Юденича, занявшимся реорганизацией подчинённых ему войск. Как показали последующие события на черноморском побережье, сформирование нового корпуса явилось своевременной мерой.

В конце весны, когда просохли дороги в горах и ещё не наступил летний зной, пришёл в движение и русский Экспедиционный корпус генерала Н. Н. Баратова. Союзники настойчиво бомбардировали официальный Петроград и Могилёвскую Ставку просьбами нанести сильный удар в направлении Багдада, чтобы облегчить положение английских войск на иракском юге.

Однако наступление русского корпуса от персидского города Керманшаха на Месопотамию никак не отвечало стратегическим интересам Кавказской армии и потому не входило в планы её командующего. В таком случае баратовские войска опасно отрывались от отрядов, прикрывавших левый фланг Кавказской армии.

Баратовский экспедиционный корпус имел в тот период значительные силы только в коннице — 65 кавалерийских эскадронов и казачьих сотен. Пехоты имелось всего 8 батальонов и 2 ополченческие дружины. Из артиллерии — 36 орудий. Потому у Юденича с наместником Его Величества в Тифлисе состоялся разговор не из самых приятных:

— Ваше сиятельство, я имею возражения относительно наступления генерала Баратова от Керманшаха на Багдад.

— Какие, Николай Николаевич?

— Наш Экспедиционный корпус в Персии насчитывает на сегодняшний день по данным армейского штаба всего 9104 штыка, 9919 сабель и 504 офицера.

— Но это же немалые силы.

— В коннице — да. Но пехоты для такой глубокой операции явно недостаточно. Также есть и другие причины.

— Вы имеете в виду растянутость коммуникаций и малярию?

— Да, именно это. Через месяц, а то и меньше, корпусные лазареты будут переполнены больными малярией.

— Что вы предлагаете, как командующий армией?

— Не поддаваться на требования англичан и не ставить Баратову задачу на наступление этой весной.

— Что тогда вы считаете его задачей?

—Удержание занимаемых позиций близ Керманшаха, где здоровый горный климат и нет большой опасности малярии. Частью своих сил он будет действовать на Ван-Азербайджанском направлении.

— Николай Николаевич, думаю, что вам не стоит выступать против уже принятого решения Ставки оказать своими действиями помощь союзникам на юге Месопотамии.

— Но от этой операции выгод в стратегическом положении армии мы никаких не получим. Даже наоборот, линия фронта ещё больше растянется.

— При согласии с вашими доводами настаиваю на выполнении решения Верховного.

— Но это далеко от реалий сегодняшнего дня.

— В Ставке смотрят на войну несколько иначе, чем мы смотрим на неё здесь, на Кавказе.

— Согласен. Но в Ставке никто не будет отвечать за наши неудачи и излишние людские потери.

— Как никто? А государь император?

— Всероссийский самодержец, как вы знаете, отвечает за войну на Кавказе только перед Господом Богом.

— Николай Николаевич, приказание Ставки нам надо выполнить.

— Хорошо. Выполним. Только от этого нам будет настолько хуже, насколько лучше союзникам-британцам.

— Кто знает! Приказ Баратову на операцию передайте сегодня же. И проследите за его исполнением, как командующий армией.

— Будет исполнено. Только помочь Экспедиционному Корпусу пехотой я сейчас не в состоянии.

— Ничего, Баратов будет угрожать туркам у Багдада кавалерийским рейдом — в Месопотамии мало кавалерии.

— Согласен. Если её Энвер-паша не перебросит из Сирии и самой Турции.

— Думаю, что у него такое просто не получится...

В силу известных причин генерал-лейтенант Баратов не мог держать большую часть своих сил на фронте, который он удерживал на линии Сенне, Алиабад, Хорриабад, — половина войск в тылу и резерве. Турки имели против него по фронту сил меньше — 4 пехотных батальона, 4 кавалерийских эскадрона и 20 орудий. Но у Ханекина и Мендели стояли значительные резервы, готовые нанести по русским сильный фланговый удар в случае их наступления от Керманшаха. С этим приходилось считаться.