Дополнительный материал.
Краем глаза я увидел, как Ана вышла и закрыла за собой дверь. Мама не сводила с меня сердитого взгляда, при этом ничего не говоря и смотря на меня так, словно видит меня в первый раз. Увидев монстра, которого она воспитала, но не создала. Блядь… У меня большие неприятности. Кожа головы покалывала в подтверждении этого, и я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
– Как давно, Кристиан? – спросила она, в конце концов, ее голос был тихим. Этот тон был мне знаком – это затишье перед бурей. Дерьмо. Как много она слышала?
– Несколько лет назад… - пробормотал я. Я не хотел, что бы она знала. Я не хотел говорить ей. Я не хотел ранить ее… Я знал, что сделаю это… Я знал это с тех пор, как мне было пятнадцать.
– Сколько тебе было?
Я сглотнул, и мое сердце ускорилось как двигатель Формулы 1. Вот тут нужно быть осторожным.
Я не хотел доставлять неприятности Елене. Я пристально посмотрел на маму, пытаясь предугадать ее реакцию.
Должен ли я соврать ей? Могу ли я соврать ей? Часть меня знала, что я врал ей каждый раз, когда видел Елену и говорил ей, что занимался с другом.
Мамины глаза расширились, и она побледнела.
– Скажи мне. Сколько тебе было, когда это все началось? – проговорила она сквозь зубы.
Услышав этот голос, который я слышал только в редких случаях, я понял, что был обречен. Она не остановится, пока не получит ответ.
– Шестнадцать… - прошептал я.
Она прищурилась и наклонила свою голову на бок.
– Попробуй еще раз… - прошептала она, ее голос был ужасно тихим.
Черт…как она поняла?
– Кристиан… - предупредила она, подталкивая меня.
– Пятнадцать…
Она закрыла свои глаза, словно я ударил ее, ее руки взлетели ко рту, чтобы заглушить рыданья.
Когда она открыла свои глаза, они были переполнены болью… в них застыли слезы. Вот дерьмо.
– Мам… - я пытался придумать, что сказать, чтобы избавить ее от этой боли. Я встал перед ней, но она подняла руку, останавливая меня
– Кристиан, я так зла на тебя прямо сейчас. Я советую тебе не подходить ко мне близко.
Она угрожала мне насилием. Блядь, если б она только знала…
– Как ты узнала? Что я соврал… - спросил я.
– Хвала небесам, Кристиан – я твоя мать! – бросила она раздраженно, пока утирала катившиеся из ее глаз слезы.
Кажется, я покраснел, чувствуя себя глупо, и в то же время немного раздраженно. Только мама могла заставить меня чувствовать себя так – моя мама и теперь еще и Ана. Дерьмо, я думал, что мог хорошо врать.
Я был в этом настолько лучше, чем Ана. Она действительно в полном дерьме, когда врет.
– Да, тебе должно быть стыдно. Как долго? Как долго ты врал нам, Кристиан?
О-о-о, она встала в позу обвинителя. Я пожал плечами. Я не хотел, чтобы она знала.
– Скажи мне! – выкрикнула она.
– Несколько лет.
– Лет! Лет! – закричала она, заставляя меня поежиться. Она так редко кричала.
– Я не могу поверить в это… эта проклятая баба.
Я забыл, как дышать. Я никогда не слышал от мамы ругательств. Никогда. Это повергло меня в шок.
Она повернулась и подошла к окну. Я продолжал стоять. Парализованный. Шокированный. Мама только что выругалась.
– Только подумать, все это время, что она была здесь… - мама громко простонала и обхватила голову руками.
Я больше не мог стоять в стороне. Я встал за ее спиной и обнял ее руками.