«Она еще и сказки читает», – с тоской подумал Колька, глядя на огромную лужу перед подъездом – шлепать в носках по холодной жиже не очень-то и хотелось.

А так как храбрая Морковкина не позволила своему незадачливому кавалеру болеть на грядущих каникулах простудой, то ей с Веселкиным пришлось тащить Мишкина на себе – они сложили руки, усадили Кольку и храбро двинулись через лужу.

– Мам! – с порога заорал Мишкин. – Я с друзьями. Мы посидим у меня.

И прежде чем мама успела выглянуть из кухни, они прошмыгнули в Колькину комнату.

Первое, что они почувствовали, когда оказались за закрытой дверью своей комнаты, – запах табачного дыма. Сквозь зашторенные окна совсем ничего не было видно, а озадаченный Мишкин включать свет не спешил.

– Ты что, куришь? – растерянно спросила Морковкина, топчась на пороге. – Теперь понятно, почему таким хилым стал. Ты что, не знаешь главной заповеди спортсмена – никогда не пить и не курить?

– Да не курю я, – обиженно воскликнул Колька, рукой шаря по обоям в поисках выключателя.

– Скажешь тоже… – начала Сонька в темноте, но сразу же замолчала, как только свет загорелся.

В кресле посередине комнаты сидел скелет с сигаретой в зубах. На плечи у него была накинута Колькина рубашка. А на коленях лежал журнал в ярко-оранжевой обложке.

– Чего встали? Проходите, – хрипло произнес скелет, костлявой рукой делая приглашающий жест. – А ты, в носках, и вообще простудишься, если будешь на сквозняке стоять. Станешь таким, как я, попомни мои слова! – Пришелец закашлялся, утонув в табачном дыму.

Коля медленно стащил с себя носки, сунул ноги в тапочки и прошел в свою комнату.

– В присутствии детей курить нельзя, – вдруг выпалила Морковкина.

– Ну вот еще! – взмахнул сигаретой скелет. – Сами меня пригласили, а теперь условия ставите.

– Зайцев? – догадался Мишкин.

– Эдуард Емельянович? – ахнул у него за спиной Веселкин.

– Как вы нас нашли? – не теряла присутствия духа Морковкина. – Мы вам велели в школу идти, а не сюда.

– А тут все написано, – простодушно ответил Эдуард Емельянович, о ладонь гася сигарету и листая страницы журнала. – Вот! Мишкин Николай Семенович, год рождения… Это не то… А! Проживает по адресу Березовый спуск, дом 31, квартира 45. Все верно? Я по этому адресу и пришел. Да вы проходите, проходите, – снова пригласил он ребят, – чего в дверях стоять? Кстати, Мишкин, – наклонился в его сторону скелет, – посмотрел я твои отметки. Кто так учится? Меня за двойки в четверти драли как сидорову козу, а ты что? По улице шляешься, вместо того чтобы над учебниками сидеть? Если бы ты больше думал об учебе и меньше про амурные дела и твою большую любовь к Соньке Морковкиной, ничего с тобой не случилось бы!

На этих словах Колька залился ярким румянцем, а Сонька тяжело задышала.

– Вы будете нам нотации читать? – с угрозой в голосе спросила Морковкина. – Тогда идите обратно на свое кладбище. Цветочки мы вам и так принесем, даже если помощи от вас не дождемся!

– Ладно, расслабьтесь, – махнул костлявой кистью Эдуард Емельянович, откидываясь обратно в кресло. – Я тут поговорил со своими. Не все так просто, как вы думаете, молодые люди, – проговорил он, закуривая по новой. – Кстати, – поднял он вверх тонкий палец, – можете звать меня Эдиком. Мне будет приятно. – Челюсть у него отвисла – видимо, это означало приветливую улыбку.

– Все равно не курите, – буркнула Сонька, проходя поближе к окну. – Нам вредно, мы спортсмены.

– Эх, Сонечка, – вздохнул Эдик, пряча сигарету в кулаке. – От этого, – он раскрыл ладонь, на которой уже ничего не было, – не умирают. А от того, что делаете вы, еще как!

– А что мы делаем? Мы ничего не делаем! – заступился за свою даму сердца Мишкин.

– Ладно, я расскажу вам страшную историю. – Скелет махнул рукой, предлагая своим собеседникам все же сесть. – Рассказ мой будет долгий и… – он вздрогнул, стукнулись друг о друга кости, – зловещий.

– Может быть, тогда сначала пожуем что-нибудь? – лениво спросила Сонька, сразу же сбив весь таинственный настрой.

Мишкин с готовностью выскочил за дверь.

– Какая же ты, Морковкина, нетерпеливая, – всплеснул мосластыми ладонями Эдик. – Встряла в такую торжественную минуту!

– А чего вы нас пугаете? – накинулась на него Сонька. – Кольке и без вас страшно.

– Ох-ох-ох, – скрипучим голосом произнес скелет. – На вас, современную молодежь, не угодишь. То-то было в наше время…

– И давно это было? – подал голос Веселкин.

– Никакого уважения! – с чувством произнес Эдик, разворачивая кресло.

Пока в комнате ссорились, Коля сбегал на кухню, объяснил маме, что у него гости, что она может ложиться спать и не ждать, когда они уйдут. А они уйдут обязательно! Эти слова Колька выделил особо. При этом попугай многозначительно крякнул и отвернулся. Колька щелкнул по клетке пальцем, набрал побольше еды и снова скрылся за дверью. Он боялся пропустить самое интересное, поэтому очень спешил.