– Давай же, Мамай! Чего встал? – крикнула на коня девочка.

Конь со странным именем Мамай прыгнул вперед и потрусил вслед проскакавшим лошадям.

– Здорово! Чего? Опять шныряют здесь?

Рядом с Антоном, обхватив себя за плечи, стоял сонный Васильев. Он заразительно зевал во весь рот, почесывался, с трудом моргая глазами. Тяжелые веки все время норовили закрыться и не открыться.

– Почему опять? – не понял Верещагин.

– Вчера они уже носились тут. Мы с Рыбой их видели.

– С Рыбой?

– Ну да. Я же говорю – что странного в лошадях? Вот у моей бабки в деревне верблюд жил. Вот это – да! А лошади? Что в них такого?

– Зачем же они каждый день здесь ездят?

– Катаются, – пожал плечами Андрюха. – Маршрут у них тут, наверное, проходит. Эх, натянуть бы веревку, а когда они подъедут, дернуть. Вот смеху-то было бы!

– Значит, они делают большой круг и едут домой… – Антон попытался представить, в каком направлении должны двигаться лошади, чтобы пройти просеку и выйти к поселку. – И в другую часть леса не ходят…

– Да ладно – лошади… Подумаешь! Если бы они здесь на мотоциклах гоняли, было бы о чем говорить!

– Мне нужно… – Антон развернулся, собираясь бежать обратно в лагерь, но тут же налетел на Паганеля.

– Так. – Олег Павлович взял Верещагина за плечо. – Куда спешим? Где пожар?

– А тут… лошади скачут, – в растерянности пробормотал Рыжик.

– И чего? – Олег Павлович поправил на носу очки. – Мы их вчера видели. Ты хочешь сказать, что это твои вчерашние всадники?

– Нет. У них, наверное, конюшня где-то, – продолжал мямлить Антон.

– Да ладно, – хлопнул его по плечу Васильев. – Лошади, лошади… Вот если бы верблюды.

– Конюшня? Есть у них конюшня, – кивнул Паганель. – В поселке. Мы с Андрюхой видели.

Верещагин в задумчивости засунул руки в карманы, его пальцы коснулись холодного шершавого железа. Подкова! Как он про нее мог забыть.

– Я… сейчас. – Держа подкову перед глазами, Антон стал отступать к палаткам. – Я… быстро. Мне очень нужно. Всего на минуточку… Ладно, да?

– Что ладно? Ты куда?

Отыскав свои лыжные ботинки, Антон бухнулся в сугроб и быстро начал переобуваться. Из палатки высунул голову Сашка Токаев.

– Что, опять куда-то идем? – лениво зевнул он. – А говорили, стоим на месте.

– Стоп! – Олег Павлович стоял, уперев руки в бока, внимательно наблюдая за действиями Рыжика. – Куда ты собрался? Я же сказал, что никто никуда не идет!

– Олег Павлович, – взмолился Антон, – я на секундочку. Я на лошадей взгляну и вернусь.

Паганель пристально посмотрел ему в глаза.

– Вдруг Мишка найдется! – привел свой последний аргумент Верещагин.

– Так! – Олег Павлович оглядел поляну. – Один ты никуда не пойдешь. – Его взгляд уперся в ухмыляющуюся физиономию Андрюхи. – Васильев! Чего стоишь? Быстро одевайся. Заодно найдете почту, позвоните Рыбкину домой. Может, он уже давно чай с кренделями пьет, а мы тут его ищем! Андрюха! Отомри! – Только сейчас слова учителя дошли до сонной головы Васильева. Он кивнул и полез в палатку.

Оттуда сразу появился маленький тихий Вовка Сидоров, кудрявые волосы на его голове торчали во все стороны. Он зябко поежился, с тревогой оглядываясь.

– Все нашлись? – еле слышно спросил он.

– Ты нашелся, – грубо отрезал Васильев, с трудом втискивая свою огромную лапищу в лыжный ботинок. – Что еще нам нужно?

– И куда это все идут? – Из девичьей палатки торчала Лизина голова. Но на нее никто не обратил внимания.

– Значит так, – Паганель стоял все в той же позе, – идете, узнаете и возвращаетесь. Если вас не будет в течение трех часов, мы идем за вами. Понятно?

Антон кивнул, а Васильев снова заулыбался. Для него в жизни не существовало трагедий. Они оба нацепили лыжи и вышли из лагеря.

Как только палатки скрылись за деревьями, Андрюха перестал улыбаться и остановился.

– И чего тебя туда понесло? Лошадей захотел посмотреть?

– При чем здесь лошади? – Антон старательно сопел, пытаясь объехать остановившегося одноклассника. – Мишка видел лошадей, прежде чем пропасть. Вчера вечером я тоже видел лошадей. Одна из них встала на дыбы, и лыжника не стало. Ехал он себе, ехал… а потом исчез.

– Чего ты мелешь? Куда исчез? – фыркнул Андрюха.

– А я откуда знаю? Даже следа не осталось. Был – и нет. Я думаю, так же и с Мишкой поступили. Растерли в порошок – и все.

– Да ну… – недоверчиво протянул Васильев. – На кой им Мишка сдался?

– Это мы и узнаем. – Антону наконец удалось объехать длинные палки Васильева и встать на лыжню. – Можешь просто покататься по лесу, подождать меня. Я скоро.

Но Андрюха не отстал.

Вдвоем они выехали из леса, сняли лыжи. Практически сразу за их спиной раздался лошадиный топот – всадницы возвращались.