— А такому же, который дал тебе сто долларов. Не будешь же ты утверждать, что купюра случайно упала к тебе в руку с неба?

— Не буду.

— Тогда будь логична. Камни тоже упали не случайно. Кстати, а где в это время были аферисты? Ты их видела?

— Я не видела никого, — призналась я, — кроме Светы. Мне было не до того.

— Первый раз их не было точно, — посерьезнев, вмешалась Света. — В том смысле, что не было видно. А второй — не знаю. Володя тебя расспрашивал, но, кажется, не сразу? Да?

— Да. Но не знаю, прошло ли достаточно времени, чтобы он мог слезть со скалы. И вообще не верю. Бред какой-то!

Света пожала плечами.

— Я тоже не верю. Но осторожной быть надо. Не ходи одна, ладно? Всегда бери меня. А плавай рядом с Настей.

— Правильно, — согласилась Настя. — А то нырнут с аквалангом, схватят тебя за ногу — и концы в воду. Будем плавать рядом. Двоих не утопят.

— Зачем? — возопила я. — Зачем кому-то меня топить? Кому я нужна?

— А зачем кому-то давать тебе сто долларов? — с маниакальным упорством повторила Настя.

Привязалась же она к этим долларам! Не хочу, чтобы на меня покушались. Доллары дали случайно. И камни упали случайно. А осторожной я все-таки буду — чем черт не шутит. Жить мне, разумеется, еще не надоело.

Следующий день принес нам с Настей разочарование — при солнечной погоде сильно штормило. Радостные любители загорания бодро подставляли солнцу раскаленные тела, изредка обрызгивая их водой, а мы с подругой стояли на берегу в раздумье. Волны набегали и отступали. Большие. Но все-таки ведь не цунами.

— Самые противные волны не те, которые большие, — вынесла приговор я. — Противные — которые неравномерные. К ним не приноровишься. А эти ровненькие.

Настя кивнула:

— Войти-то в воду мы войдем, я не сомневаюсь. Да и приноровиться сумеем. А вот сумеем ли выйти?

С выходом из воды у нас действительно были проблемы — не всегда, разумеется, а лишь в шторм. Дело в том, что в нашей бухте очень резко увеличивается глубина — прямо у берега уже с головой. Поэтому получается так: стоит тебе, выходя из моря, встать на ноги, как набежавшая сзади волна сильным ударом тебя опрокидывает и утягивает назад, да еще и переворачивает вниз головой. Согласитесь, не самая приятная перспектива. Правда, Настя выработала замечательную методу: мы плывем до последнего и встаем лишь тогда, когда плыть уже просто невозможно, а встав, быстро бежим вперед, не давая волне себя смыть. Так что есть большая надежда остаться в живых.

Я подошла к Свете.

— Слушай, ты посматривай иногда в море. Видны мы там или нет. Особенно когда будем вылезать. Если что… — я задумалась, — если что… Ну, не знаю? На помощь звать бесполезно. Ну, хоть посмотришь на нас напоследок!

— Ты же обещала быть осторожной, — жалобно простонала Света и бросила незаметный взгляд на Объекта, возлежащего рядом с ней и живописующего, каким именно образом в армии принято застилать кровать. Да, если мы с Настей утонем, Свете тоже не жить — Объект заговорит ее до смерти. Но не могу же я торчать на берегу и не купаться — даже ради Светы.

— Я как раз осторожна. Ни один преступник не полезет за мной сегодня в воду. Так что я буду в полной безопасности. А всякие там аферисты пусть кусают себе локти на берегу!

Вода оказалась неожиданно теплой, легла я на нее легко, приноровилась к волнам еще легче. Вверх-вниз, словно на качелях — одно удовольствие! На всякий случай я не отплывала далеко от Насти, с тем же упоением качающейся на волнах. Через какое-то время, воспользовавшись уединением, мы с Настей начали горланить песни на четырех языках — русском, английском, французском и немецком. Раньше мы позволяли себе такое развлечение, лишь уплыв в соседнюю, пустую бухту, ибо однажды наше нежное пение было принято за крик о помощи, и прибывший к нам катер чуть не снес нам головы. Однако теперь опасаться спасателей не приходилось — мы были в море одни.

Время шло, волны потихоньку становились все больше. Купаться было огромным удовольствием, но мысль о выходе из воды представлялась весьма неприятной. Такая волна точно поставит тебя на голову, и даже если, благодаря Настиной великой методе, это случится на мелком месте, все равно вероятность летального исхода довольно велика. Утонуть ведь можно и в ванне — главное, погрузить в воду органы дыхания.

— Говорят, к вечеру волны обычно стихают, — поделилась своими соображениями я.

— Да, но сейчас, наверное, часов двенадцать. Или полпервого. Мы продержимся до вечера?

— Продержаться-то продержимся, но в час обед! Не пропускать же… Придется выходить. По-моему, нас здорово снесло в сторону. Ну ничего, пройдем по пляжу.

Я повернула голову, чтобы понять, где мы находимся, и вдруг увидела невдалеке что-то черное. Руки мои ослабли. Неужели опять дельфин? С ума они меня сведут!

— Настя, посмотри влево. Что это?

Настя нервно вздрогнула, но тем не менее послушалась.