Глаза его сверкнули стальным холодом, отчего мне сразу захотелось залезть под стол. Но рядом уже стоял Макс, и я больше ничего не боялась.

– А что, будет забавно, – пробормотал он, ставя передо мной чашку. – Тебе надо будет посмотреть, как Лео охотится.

Вот уж чего мне точно не хотелось видеть, так это охоту. Я обхватила двумя руками свою любимую чашку с рыбками и прижала к себе.

– Возьмите, вам следует собраться с силами. – Передо мной легла плитка шоколада, завернутая в шуршащую фольгу. Не привычная тоненькая стограммовая упаковка, а тяжелый массивный брусок насыщенного темно-коричневого цвета.

– Ого, какое богатство! – протянул руку Макс, собираясь отобрать у меня угощение, но холодный взгляд дяди остановил его. – Подумаешь, к простым человеческим радостям припасть нельзя…

Мне стало смешно, и я решила больше ни на кого не обижаться. Залила чай в чашке кипятком, отломила приличный кусок шоколада.

– Тебе нельзя, зубы болеть будут, – ехидно заметила я, чувствуя, как на языке тает необычайная сладость. Макс демонстративно клацнул зубами.

В полной мере насладиться шоколадом я не успела. Леонид Леонидович резко повернулся к камину.

– Кажется, я просил пользоваться дверью! – рявкнул он в темноту. Из камина вылетела пыль, упала на пол, рассыпалась прахом и собралась обратно в мило улыбающуюся Катрин.

– Эффектно, только цирк здесь ни к чему, – проворчал Макс. – Ты сейчас похожа на дешевого фокусника. Что о тебе подумают люди? Отвела глаза и радуешься, что никто не заметил, как ты вошла через дымоход? Кстати, ты испачкалась. Лео бы сказал: «Как неэстетично!»

Леонид Леонидович, закатив глаза, отвернулся. Мне показалось, что он прошептал: «Дети!»

Катрин совершенно не обратила внимания на длинную тираду Макса. Легкой походкой проплыла к столу, заглянула в мою чашку.

– Что пьешь, Маша? – Ее личико забавно сморщилось. – Ой, что за гадость? А где кровь? Или пир еще не начался?

Макс прыгнул на нее внезапно, сбил с ног. Катрин крутанулась на полу, ныряя под стол. Раздался возмущенный кошачий мявк. Макс перемахнул через стол, и убегающая черная кошка застыла – ее хвост был припечатан его ногой к полу.

– Пожалуй, надо тебя укоротить! – Макс метнулся к треноге с оружием. Зазвенел металл. Он успел вытащить шпагу, но тут вся тренога взлетела в воздух, клинки с грохотом посыпались на пол.

Я зажмурилась, готовая от ужаса в очередной раз упасть в обморок. Но все закончилось. Катрин уже сидела на стуле, забавно подложив под себя ладошки, чуть раскачивалась вперед-назад, с искренним восторгом глядя на меня.

– А чего ты злишься? – Голос ее был весел и беспечен. – Маша вот на меня совсем не обиделась. Мы же с тобой подруги, да? – Блеснули острые белые зубки.

Макс дернулся, но его держала крепкая рука Леонида Леонидовича.

– Мы еще встретимся! – грозно пророкотал Макс, встряхиваясь.

– Ты же знаешь, на кладбище рядом со мной место всегда свободно.

Не сдержавшись, я фыркнула. Брызнули во все стороны чайные капли.

Кто бы мне вчера сказал, что я буду пить чай в компании вампиров… Я бы долго хохотала, а потом всю ночь не спала, пугая саму себя выдуманными ужасами. А вот сейчас сижу здесь, и мне хорошо. Я любовалась ими, творениями ночи, и, невольно сравнивая со знакомыми, делала выбор в их пользу. Среди моих одноклассников Макс с Катрин смотрелись бы более живыми и естественными. Может, потому, что их не волнуют такие мелочи, как признание и самоутверждение?

– Зачем ты пришла? – Макс принялся собирать разбросанное оружие. Двигался он грациозно и легко. Мне казалось, что больше уже влюбиться нельзя, но с каждой минутой я тонула в бескрайнем чувстве.

– Подумала, вдруг вы решили, ни с кем не поделившись, съесть Машу. – Катрин вытянула губки, изображая обиду. – Вот и зашла проверить, чтобы все было по «справедливости»?

– Как? – Макс сделал широкий круг, чтобы не пройти мимо нее, и присел рядом со мной на краешек стола. – Интересно, что ты подразумеваешь под словом справедливость?

– Справедливость – это когда все всё знают и никто ни от кого ничего не скрывает.

Катрин игриво дернула плечами и послала Максу обворожительную улыбку. Я потупилась. Рядом с такой красавицей не только я, но и королева красоты чувствовала бы себя неуютно.

Макс смотрел на меня, и от его взгляда я не знала, куда деться. Очень хотелось провалиться сквозь землю. Но мы и так были в подвале, ниже падать было некуда.

– Знаешь, я тебе когда-нибудь голову оторву. Вот это будет справедливо.