Маг в непритворном отчаянии закатил глаза.

— Да за кого же вы меня держите?! Я вам, что ли, этот ваш… Райден? Или как его? Я гзура живого лет тридцать не видывал, какое у меня на них влияние? Даже невидимость на вас я не могу наложить — не та школа, неподвластны мне эфирные материи…

— Тогда мы, пожалуй, отправимся. Ты к новостям прислушивайся. Как прознаешь, что нет больше гзуров в окрестностях — стало быть, скоро вернёмся, со щитом или как получится… Если истреблять по дюжине гзуров в день, то, поди, за полгода обернёмся.

Маг стиснул зубы.

— Ждите. Сейчас с Наместником посоветуюсь…

— И лошадок бы ещё, — смиренно попросил Хастред вдогонку. — Одну побольше, чтоб под Вово не сразу свалилась, и с сёдлами желательно отаркскими, дабы и без рук усидеть можно было, и чтоб овса на них поднавьючили, а то где в лесу им пропитание искать, да и нам бы на пару дней еды запасец…

— Театр городской с вами не отправить? — прошипел маг на ходу.

— Разве что за отдельную плату… Хотя можем его гзурам продать опять же…

Маг подхватил под руку Наместника и увлёк его в пустой угол зала, а гордый Хастред вернулся было к Чумпу, но разглядел, что генерал со свирепым видом стирает с физиономии горчицу и попутно шарит по столу в поисках снаряда посущественнее. Нет, спасибо, решил книжник для себя, обогнул стол и присел к Вово.

— Привет, — порадовался тот. — Чего-то разбежались оне все. Говорят, опосля еды танцы будут. А я вот думаю, где тут костёр разводить?

— Зачем костёр?

— Ну как же… У нас завсегда, как пляски, так костёр посредь деревни, и ну через него во все стороны порхать!

— Куда тебе порхать после такого ужина?

Вово недоуменно осмотрел кость от окорока в руке.

— И верно говоришь… Ещё приключится несварение… Не будет, стало быть, танцев?

— Будут, но не здесь. Сейчас, видится мне, соберёмся мы всею компанией и поедем в лес. Там и потанцуем, буде гзуры повстречаются.

— Ночью в лес? Лошадки ноги поломают!

— Зато есть мысля, что гзуры нас не рассмотрят. Ты вот чего — оглядись-ка, а то зайди на кухню — вон та дверь, откуда шныряют хумансы с лентами на штанах, скажи там — Наместник велел нас в дорогу снабдить провизией. Будут возражать — не бей, но лицо делай солидное и знай сули неприятности.

— Это я могу! Много ли брать?

— Денька на два, в лесу, коли что, мяса добудем.

Вово с неожиданной лёгкостью снялся со стула и гордо понёс могучую свою персону на кухню. Хастред не без удивления полюбовался на его удаляющуюся спину. Что-то в верзиле было явно не так — даже помимо очевидных габаритов. Уши эти, гоблину таких не отрастить вовек, даже и ноги ставит как-то не так, при всех очевидных девяти пудах веса ступает мягко, как Чумп. Надо будет поинтересоваться происхождением, для вящей научной достоверности мемуаров. А то опять никто не поверит, обвинят в пустомелии, слово за слово, и опять драка — не так страшно, как уже надоело.

Изрядный ломоть ветчины спустя к Хастреду торопливо подлетел очередной лакей, тихо обратился на ухо:

— Для вашей компании, сударь, по распоряжению его сиятельства подготовлены лошади в конюшне, а на кухне происходит разорение, кое неплохо было бы унять…

— Это разве разорение? — удивился Хастред искренне. — Вона главный разоритель сидит, я ж не вандал какой — его отправлять на промысел! А что до Вово, дык сомневаюсь, что эдакий агнец за всю жизнь хотя бы гнездо разорил, у него ж на роже всемирная благость написана…

— Однако же запас продовольствия, запланированный на три дня королевских трапез для знатнейших гостей…

— Это гостям на три дня, знавал я пару знатнейших, хоть бы и ту прынцессу — жрать-то они и не горазды… Что им на три дня, нашему дохлику Вово едва ли на один завтрак хватит или, как говорят наши друзья гзуры, на адын ползуба!

— Хотя бы придержите его, пока в винный погреб не ухнулся!

— В винный? — Хастред впервые встревожился. — Это ты прав, приятель, ежели ещё и этот перегрузится, как бы нам вовсе в какой Сингопал не зарулить… Добро, пойду попытаюсь его взять под контроль, а ты пока обеги моих сотоварищей и отправь в конюшню.

Он подхватился, махнул Чумпу и Зембусу — генерал в его сторону не смотрел, а смотрел прицельно на Чумпа, причем таким взором, из которого только что дымок не вился, а под крышкой стола свирепо комкал краюху хлеба размером с половину каравая, превращая её в весомый плотный шар. Такому только попадись какой гзур! Чумп кивнул и огляделся вокруг, вероятно, в последней отчаянной попытке что-нибудь приличное уволочь, друид же проявил свойственное духовной особе пренебрежение к таким мелочам, деликатно забросил под стол огрызок колбаски и поднялся в рост.