— А не сесть ли на пенек, чтобы скушать пирожок? — спросил сам себя Багдадский вор, бросая вниз опорожненную емкость с красочной этикеткой «Экстра Эликсир».

— Не садись на пенек, — прочавкал кто-то сзади, — не ешь пирожок... ч-ч-чужой...

Окосевший вожак уже считал содержимое корзин своей личной собственностью. Хмель молниеносно слетел с разомлевшего вора. «Неужто совесть проснулась? — с ужасом подумал он, покрываясь холодным потом. — Только не это. Прощай мой бизнес криминальный! Как профессионалу мне конец». Вор медленно повернул голову и чуть не слетел с ковра. Орда летучих обезьян, сидя чуть не друг на друге, добивала его припасы, уже без всякой опаски поглядывая на капитана. И тут они узрели ордена, медали и золотые цепочки, украшающие грудь криминального гения. Под влиянием алкоголя проснулись давно забытые инстинкты. Не успел Багдадский вор и глазом моргнуть, как его пестрый, видавший виды халат избавился от всех лишних украшений. «А ведь мне до них далеко», — подумал потрясенный вор. Он растерянно похлопал себя по карманам и груди. Исчезло все. Даже самое главное. Неведомый механизм со стрелками и крест, гордость его будущей коллекции. Он снял это с самого «папы»! «Надо рвать когти!» Рука нащупала под халатом кинжал армянского посла, чудом избежавший участи остальных его трофеев. Жалобно затрещала ворсистая ткань.

— Эй, ты куда, мужик? — обиделся вожак, увидев, что хозяин удирает на обрывке ковра, усиленно помогая ему, дрыгая в воздухе ногами и подгребая руками.

— Нас не уважают! — возмущенно поддержала его стая.

В беглеца полетели пустые бутылки, что заставило его удвоить усилия, но один снаряд все же ощутимо достал вора по нелепо оттопыренному заду, что вызвало бурное ликование в стане врага. Это так разозлило восточную знаменитость, что он, забыв осторожность, развернулся, дабы ринуться в атаку, но, заметив на горизонте клубы пыли, повторил разворот и включил форсаж. Он понял, что места эти не столь благословенны и живут здесь не одни только лохи. Погоню людишки ратные царя-батюшки организовали быстро, и если она окажется удачной, то ему будет мучительно больно об этом вспоминать. Обезьяны же, радостно гогоча, распотрошили последнюю корзинку, дружно чокнулись бутылками и продолжили пир. Они довольно быстро вошли в состояние, когда душа требует чего-то особенного. Лирики, например.

затянул чей-то гнусавый голос.

подхватила стая.

— Нажраться и напиться! — заржал какой-то окончательно дозревший крылатый певец и, заглушая хор нетрезвых голосов, завопил во всю глотку, приплясывая на ковре:

Сметенный крепким кулаком вожака за борт, певец вынужден был расправить крылья.

— Я тебе дам шляпу! — рявкнул предводитель, потрясая недопитой бутылкой. — Ежели ты нам еще одну шапку накаркаешь...

Свистнувшая перед его носом стрела заставила вожака заткнуться.

— Бей их!

— Демоны!

Ратники Никиты Авдеевдча настигли наконец-то караван. Как известно, одной из отличительных особенностей обезьян является их умение подражать. И если в тебя кинули стрелу... стрелами стая не располагала, зато пустых бутылок, огрызков и обглоданных костей было достаточно. Все вышеперечисленное градом посыпалось на прикрывавшихся щитами воинов.

— Не стрелять! — гаркнул воевода, увидев, что среди града обглоданных костей в воздухе замелькали золотые и серебряные безделушки. Баталии пришел конец, как только у пришельцев из Страны Оз кончились боеприпасы. В сердцах летучие вояки попытались плеваться, но, так как слюна у них была не ядовитая, пришлось трубить отбой. По команде вожака стая вцепилась в свою единственную добычу — ковер — и заработала крыльями.

— Однако, — удивился воевода, вертя в руках «папин» крест. Он его сразу опознал.

— Что у нас сегодня на обед? — Профессор сунул нос в котел и резво, по-молодому отскочил, уворачиваясь от поварешки.

— Опять пробы снимать пришел? — уперши руки в бока, грозно спросила Марьюшка.

— А вдруг недосолила?

— Тоже мне, дегустатор нашелся. Посуда с утра немыта! Смотри, без обеда оставлю.

— Я творческая личность. Работник умственного труда...

— Приготовились, — прошептал Бывалый с вершины пальмы.

Трус и Балбес, засевшие в кустах, тряхнули лиановыми лассо, демонстрируя свою готовность биться не на жизнь, а на смерть за место около котелка Марьи-искусницы.

— Смотри, как твои сотрудники стараются, — продолжала стыдить профессора Марьюшка, — дров натащили — на год хватит. К ужину рыбки обещали наловить.

— Поймали!!! — донесся восторженный вопль. Двенадцать сотрудников адского НИИ волокли бьющуюся о желтые кирпичи тигровую акулу.

— Хорошие ребята, — вздохнула пленница, — старательные, но бестоло-о-очь...

Избушка испуганно закудахтала и всполошенно рванулась в сторону, роняя по дороге соломенную труху. На том месте, где она только что стояла, вспучились кирпичи. Это, кряхтя и чихая, выползал на свет божий демон силы. Подслеповато щурясь, он стал озираться по сторонам:

— Это Буян?

— Так точно, — отрапортовал профессор. — А вы, извиняюсь, кто? В нашем ведомстве таких не припоминаю.

— Ты меня не путай... поминаю... главное, по адресу прибыл, — проскрипел пенсионер, продолжая озираться. — А вот и остальные, — довольно засопел демон, узрев рыболовецкую команду, — все... — он зашевелил губами, медленно загибая пальцы, — ...четырнадцать...