— Что это? — прошептал Ангес.

— Хочешь один сплавать посмотреть? — спросил его Леганд.

— Лучше вместе, — смиренно предложил священник. — Тем более что предположений не так уж и много.

— Это точно! — согласился старик. — Постарайтесь грести неслышно. Движемся медленно. Если я сброшу в воду водоросли с носа ладьи, делайте то же самое. Ангес, разбуди Йокку.

— Разве с вами заснешь? — донесся раздраженный голос колдуньи. — Вижу я, вижу. Только толку от меня пока маловато, мудрец. Совсем от меня пока нет толку.

— А это мы посмотрим, — ответил Леганд и коснулся плеча Саша: — Ты как?

У того почти уже не оставалось сил. Плечи и спина ныли, каждый гребок давался напряжением всего тела. Перед глазами плыли светящиеся круги, мрак казался расцвеченным цветными искрами. Даже бледное пятно света впереди расплывалось, размазывалось, дрожало.

— Сколько мы прошли? — хрипло спросил Саш.

— Не так уж много, — не сразу ответил Леганд. — Меньше дюжины ли.

— В таком случае это действительно море, — усмехнулся Саш и крепче сжал весло. — Вперед.

Свет неожиданно оказался близким. Плошка с чадящим фитилем словно висела в воздухе. Мрак стал понемногу расползаться — и в темноте обозначился каменный уступ шириной в пару дюжин шагов, узкая лестница, поднимающаяся из воды к лампе, и черный прямоугольник прохода за ней. Под стеной слышался плеск.

— Еще один водопад? — настороженно прошептал Ангес, вглядываясь в слабо освещенный круг.

— Нет, — глухо бросил Леганд. — Как видишь, здесь озеро не кончается, второй исток может оказаться где-то дальше. Но дальше нам не надо. Вот он, выход. А в воде падалыцики. Заняты своим прямым делом. Значит, живых банги отправляют в Южный провал, а мертвых сбрасывают сюда? Впрочем, щелкуны тоже от мертвых не откажутся. Ты была права, Йокка.

— С другой стороны, не долбить же могилы в камне? — предположил Ангес, подгребая вплотную к лодке Леганда. — Что значит, заняты своим прямым делом? Эл всемогущий! Вонь какая! Не мертвечиной ли здесь попахивает?

— Ты угадал, — заметил Леганд. — Именно мертвечиной. Конечно, ты с большей радостью вдыхал бы запах похлебки, но потерпи. Иногда путь к свободе лежит и через могилу.

— Неизвестно, что это за свобода, если нужно прорываться к ней через могилу! — недовольно пробурчал Ангес. — Хотел бы я посмотреть на того элбана, который еще раз заставит меня проститься с лучами Алателя. Как нам разогнать эту кормушку?

Саш вгляделся в мельтешение спин и пастей у камней и с трудом подавил тошноту. Судя по всему, падалыцики обгрызали труп. Останки элбана мелькали среди волн.

— Тиир, — попросил Леганд, — подплыви ближе. Отпихни в сторону добычу этих мерзких животных.

Принц подал вперед лодку, направил киль в спину ближайшему чудовищу, заставив его с зубным скрежетом скрыться в глубине, наклонился и оттолкнул потушенным факелом плавающие на поверхности останки в сторону. Через мгновение в темноте продолжился яростный плеск.

— Что ты увидел, Тиир? — жалобно простонал Ангес, согнувшись у борта.

— Останки, — бесстрастно ответил принц. — Возможно, я огорчу тебя, Ангес, но это человеческие останки.

— Конечно! — Голос священника задрожал. — Чем человек хуже банги? С точки зрения этих тварей, человек как раз сытнее. Особенно с моей комплекцией!

— Не время для шуток, — прошептал Леганд. — Я поднимусь по лестнице. Затем дам знак. Не забудьте поклажу. И аккуратнее, не свалитесь в воду! Первыми — Йокка и Ангес. За ними — Линга, Тиир, Саш.

— А лодки? — удивился Ангес. — Лодку Икурна мы вновь утопили, а между тем, если я правильно понял, она стоила целое состояние! Неужели мы не посмотрим, что спрятали у себя на груди хозяева остальных лодок?

— Ангес, всякое любопытство должно иметь смысл! — бросил Леганд, ощупывая ступени. — Что с того, если на груди у них бесценные сокровища? Я же ясно дал знать, что, к примеру, сломанный меч сулит нам одни несчастья. Именно поэтому он остался в руках своего хозяина! То, что хранят остальные, я не хочу даже видеть. К тому же не хочешь ли ты сказать, что готов ограбить мертвеца?

— Кто говорил о грабеже? — с досадой отмахнулся Ангес. — Никто меня не хочет понять! Порой в этих заботах о мертвых мне чудится нелюбовь к живым.

— Разве я сказал, что не люблю живых? — удивился Леганд. Старик шагнул на ступени, замер на мгновение и стремительно поднялся к проходу.

— Движется как лесной зверь! — восхищенно прошептала Линга.

— Есть чему поучиться! — кивнул Тиир. — Да, Ангес, моего ари уже хватит, чтобы сказать. Если бы ты попытался прихватить с собой драгоценную лодку, потащил бы ее по галереям банги самостоятельно.