Лонгар Темный криво усмехнулся и обвел взглядом всех присутствующих в зале магов и высокопоставленных дроу.

– Все так думают, или это мнение только вашего короля, как оказалось, слишком ничтожного, чтобы оценить открывающиеся перед вашей расой перспективы, и слишком трясущегося за мелкую власть, которую он имеет, чтобы встать под знамена того, кто способен, в отличие от него, привести дроу к величию?

Среди присутствующих поднялся ропот. Затем вперед вышел первый министр Дроуланада и, по совместительству, его верховный маг Найт Эбеллар:

– Его Величество сказал совершенно правильные слова. Если даже нам суждено добиться победы такой ценой, мы не сможем затем смотреть сами себе в глаза. Вы – великий архимаг нашей расы, но обладание Короной Мертвых изменило вас и не в лучшую сторону. Вероятно, нашу лояльность к эдемитам можно, при желании, расценить, как низкопоклонство. Но чем это хуже роли инструмента для достижения абсолютной власти для вас, которую вы нам уготовили?

– Я же обещал поделиться с вами властью! – начал было горячо возражать Лонгар, но вдруг с досадой махнул рукой. – А впрочем, мне надоело распинаться перед вами! За десять веков Дроуланд изменился больше, чем я думал. Вы все стали трусами и ничтожествами, неспособными даже пальцем пошевелить для достижения великой цели! Да что там?! Вы даже подумать об этом страшитесь и прикрываете свою нерешительность высокопарными словами! Я вижу, что зря потерял на вас время. Я напрасно надеялся найти здесь понимание и поддержку, увидеть прежних дроу, править которыми было бы счастьем для меня! Но моего народа больше нет. Вы в большей степени мертвецы, чем те, что воюют в моей армии. На них хотя бы можно положиться. Вы же предали своего архимага. Только запомните: кто не со мной, тот против меня. Отказавшись стать на мою сторону, вы подписали себе смертный приговор! Я не пожалею сил и времени, чтобы стереть вас с лица Множества Миров! Стереть так, чтобы и памяти о вас не осталось!

Вокруг Лонгара возник вихрь непроглядного мрака, а когда он рассеялся, бывшего архимага расы дроу уже не было в тронном зале.

Нижний мир

Они все собрались здесь: Люциан, Маурезен, Бельфегор, Неста, Белиал и Астарта – шесть высших иерархов Нижнего Мира, его руководство. Серьезные события назревали в Инферно: слишком давно его обитатели держались тише воды и ниже травы как в Пандемониуме, так и в остальных Мирах Множества. Но долго так продолжаться не могло: это противоречило самой натуре инферов, их внутренней сути. Эта раса затаилась, как пантера перед прыжком на добычу. Прыжка следовало ожидать в самом скором времени, но состояться он мог только с благословения тех шести, что присутствовали в зале Совета.

То, что их пригласили собраться, не удивило никого. Все чувствовали атмосферу напряженности, воцарившуюся в Нижнем Мире после того, как в Пандемониуме началась война, и какую-то тайную, лихорадочную деятельность в самой столице. Отчасти, причиной этой деятельности были сами члены Совета, каждый из которых вел свою игру. Вот-вот кто-то должен был созвать Совет. И когда это, наконец, произошло, все члены Совета испытали смесь тревоги с облегчением. С одной стороны, наконец будет покончено с тягостной неопределенностью, а с другой, тот, кто созвал Совет, очевидно, оказался к нему готов лучше, чем другие, что не могло не беспокоить остальных… Эти чувства испытывали все, кроме того, кто собственно и созвал этот Совет, то есть, Маурезена. Он был уверен в себе как никогда. Вся подготовительная работа была проделана на «отлично». Пришло время сделать первый решительный шаг к реализации его плана, который сам Высший инфер, не страдая излишней скромностью, считал гениальным.

Маурезен оглядел присутствующих. Нет слов, члены Совета выглядели куда эффектнее своих коллег из Верхнего мира. Каждый пребывал в своем излюбленном облике. Глава Совета – Люциан предстал в образе громадного волколака, Бельфегор выглядел как бесформенное облако тьмы, в котором багровыми огоньками горели два глаза, сам Маурезен пребывал в форме жутковатого крылатого демона, покрытого чешуей. Неста и Белиал предпочли человеческий облик. Он был высокий, широкоплечий брюнет с мушкетерской бородкой, она – рыжеволосая красотка, за одну ночь с которой продали бы душу все плейбои Пандемониума. Что же до Астарты, то ее, на первый взгляд, человеческая фигура, закутанная в просторный плащ с капюшоном, венчалась головой хищной рептилии.

Люциан поднялся с места и, в упор глядя на Маурезена, произнес:

– Ты просил нас собраться. Надеюсь, повод достаточно серьезный?

– Весьма, – ответил Маурезен. – Ситуация давно уже требовала от нас принятия каких-то организационных решений, но мы их все откладывали. Сейчас эта необходимость назрела. Созыв Совета был только вопросом времени. Если бы сейчас этого не сделал я, завтра его созвал бы кто-то из вас.

– А нельзя ли ближе к делу? – попросила Астарта.

– Я как раз собирался перейти к сути. Мне не хотелось излагать вам то, что и так ясно каждому, кто хоть сколько-нибудь разбирается в сложившейся политической обстановке. Но боюсь, без этого не обойтись. Мы уже давно пребываем где-то на задворках большой политики Множества Миров. А началось все с Катаклизма, когда мы оказались не готовы к серьезному военному конфликту, и эдемиты захватили Пандемониум. Чрезвычайно выгодное стратегическое положение этого мира позволило его владельцам – эдемитам – в большой степени влиять на политические процессы во Множестве Миров. Нам пришлось смириться с их успехом. Мы отошли на второй план. Эдемиты, фактически, получили возможность диктовать нам условия, угрожая перекрыть для нас доступ в Пандемониум. Мы не могли этого допустить, и вынуждены были им постоянно уступать. Более того, значительная часть нашей деятельности в Пандемониуме стала вестись на нелегальной основе, так как это могло не понравиться эдемитам.

Таким образом, Множество Миров перестало быть биполярным, ибо эдемиты получили существенное преимущество и почувствовали себя вправе решать за других как им следует жить. Большинство рас Множества стали номинально союзниками эдемитов, а фактически – их вассалами. Даже орки какое-то время были вынуждены подчиняться их законам. Эдемиты обнаглели до того, что даже нам пытались давать «рекомендации» как себя вести и действовать. Само по себе, такое положение просто унизительно для высшей расы, которой мы, без сомнения, являемся. Пусть наше смирение было временной и вынужденной мерой, но от этого ничуть не легче.