– Так что, ваше величество, – закончил Жак. – Вряд ли этот Карлсон чем-то для нас опасен, и зря я боялся. Вот только непонятно, почему он все-таки прячется.

– Что же тут непонятного? – небрежно пожал плечами король. – Это и есть тот самый приятель Кантора, который его телепортирует. То есть, этот парень тоже с Зеленых гор. Потому и прячется. Не хочет светиться. Да и выволочки от начальства, наверное, боится. Так говоришь, он называет меня исключительно по имени?

– Совершенно верно. И отзывается о вас самым доброжелательным образом.

– Я помню, – иронично хмыкнул король. – Особенно его заботу о моем образе жизни и рассуждения о духовном браке. Наглец, как и его приятель. Но ведь какая занятная судьба у Эльвиры! Шестнадцать лет спустя встретиться именно с тем магом, который сделал ей предсказание, изменившее ее жизнь! Да еще и спать с ним, что веселее всего.

– Да, забавный получился роман у Эльвиры, – согласился Жак. – Чего не скажешь о вас.

– Жак, если это все, то мне надо работать, – поспешно заявил король, выгребая из стола какие-то бумаги.

– Нет уж, ваше величество, это не все. Раз уж у нас так удачно зашел разговор о Кире, давайте, наконец, разберемся. Не дело это, ваше величество. Был бы здесь мэтр Истран, он бы, может, лучше сказал, но раз его нет, позвольте уж я вам скажу, что вы опять ведете себя как все та же русская интеллигенция. И еще позвольте вам напомнить, что когда вы начинаете мяться, топтаться и колебаться, все заканчивается для вас весьма плачевно.

– Не позволю, – проворчал король. – Я сам разберусь. Выметайся, и дай поработать.

– И не надейтесь. Вы в курсе, какой сегодня день?

– Первый день сиреневой луны, – все так же недовольно проворчал король, понимая, что так просто от своего упрямого шута он не отделается.

– Именно. То есть, вы уже пять недель обихаживаете вашу невесту, и до сих пор не удосужились поговорить с ней по душам. Ваши ухаживания поразительно напоминают судебную тяжбу между двумя баронами за клочок спорной земли на границе владений. Они тянутся так же размеренно и неторопливо. Как будто вам и в самом деле некуда спешить и времени у вас вагон. Двор полнится слухами и сплетнями, а также втихомолку хихикает по углам. В открытую над вами смеяться не решаются исключительно потому, что Киру боятся. Вам известно, что она убила на дуэли своего однополчанина, вступаясь за вашу честь?

– Не напоминай, – горестно вздохнул король. – Я себя чувствую последним идиотом…

– Ну, это ваши чувства, вам виднее. Кроме того, ваш кузен чуть не рассорился насмерть со своим другом Лаврисом все из-за того же. Если бы поблизости не случился граф Орри, дошло бы до поединка. А известно ли вам, что ваши отношения стали объектом бесчисленных пари? Причем в самых разных вариациях. Решитесь ли вы объясниться, или нет, и если да, то когда, что вам ответит на это Кира, что будет сначала – предложение руки и сердца или предложение перепихнуться, и если верно второе, то будет ли вообще первое, а также в какой форме будет высказан отказ – вежливо или оплеухой…

– И ты принимаешь ставки, – сердито проворчал король.

– Представьте себе, на этот раз нет. Это слишком серьезно, чтобы у меня возникало желание шутить по этому поводу. Ваше величество, давайте что-то решать. Тем более, вы теперь точно знаете, что думает по этому поводу Кира.

– Разумеется! Теперь я совершенно точно знаю, что Кира сама не знает, что ответить! А также, что ей страшно ложиться со мной в постель, вдруг я какой негодящий… Удружила мне Эльвира, нечего сказать.

– Сами виноваты, – развел руками Жак. – Не надо было девушку обижать. Да и извиниться надо было раньше, пока она не успела ничего про вас рассказать. Но, в общем, дело не в этом. Удружила вам не Эльвира, а негодящие любовники баронессы Арманди. Надо же, все пять оказались…

– Жак, перестань, – угрюмо перебил его король. – А то ты сейчас еще посоветуешь что-нибудь веселенькое… Вроде того, что посоветовала Эльвира.

– Эльвира советовала, исходя исключительно из интересов подруги. Вам бы я этого не советовал. Слишком рискованно. Уж лучше действительно поговорить по душам, объяснить ситуацию… и пообещать духовный брак, как выразился наш друг Карлсон, в случае, если у вас ничего не получится.

– Гениально, – ядовито отозвался король. – А как я, по-твоему, должен начать этот самый разговор? «Знаете, баронесса, на днях мой шут подслушал ваш разговор с подругой…»? Ведь считается, что я ничего об этом не знаю.

– Да вы просто заведите, может, она сама вам скажет. Да хоть что-нибудь делайте, только перестаньте мяться! Неужели вы думаете, что такая женщина, как Кира Арманди, выйдет замуж за труса?

– За труса? То есть, я – трус? Ты назвал меня трусом? – король выпрямился в кресле и в упор уставился на нахального шута тем самым холодным жестким взглядом, который в свое время поверг в растерянность бесстрашного Кантора. – Да знаешь, кто ты сам после этого? Вон с глаз моих!