Мы работаем над этим, ваше сиятельство, — угрюмо отозвался старшина гоблинской оружейной гильдии.

Я знаю, что вы над этим работаете, — нахмурился граф. — Но мне нужны конкретные сроки и цифры, а не громкие слова. Когда укомплектуешь баллисты зарядами?

Гоблин задумчиво потер бровь и уверенно ответил:

Через десять дней.

Через десять дней ты мне еще одну баллисту сделаешь, — усмехнулся граф. — А зарядами укомплектуешь уже через три дня.

Ваше сиятельство, — вскочил гоблин, — я халтуру не гоню, заряды будут самое позднее через пять дней, если сможем, поставим раньше. Но сделать за десять дней еще одну баллисту мы не в силах. Не в силах мы ее сделать и за двадцать дней, и даже за тридцать, если уж на то пошло.

Почему? — не предвещавшим ничего хорошего голосом поинтересовался граф.

Материалов нет, ваше сиятельство, — развел гоблин короткими мозолистыми ладонями. — С деревом хоть и постоянно впритык, но все же нормально, кожи достаточно, а вот с железом проблемы, ну и самое главное, это сухожилия для тетивы. Таких, что требуются для баллисты, у нас уже нет.

Ладно, — отозвался граф, — про железо знаю, решаем, сам знаешь, больной вопрос. А про сухожилия давай подробней: сколько стоят и где можно достать.

В Бартленде есть, — деловито ответил гоблин. — Не самые лучшие, но вполне добротные, ваше сиятельство, к тому же у них большой запас.

Бартленд, — задумчиво повторил граф. — Если послать гонца, то три дня туда, три дня обратно. Итого шесть дней, не так уж и долго, к тому же за это время можно будет уже начать работу над баллистой. Хорошо, добро. Почем, говоришь, они там стоят?

Ну учитывая оптовую скидку, — гоблин принялся усиленно чесать бровь, — думаю, десять золотых будет вполне реальной ценой.

Ничего себе! — восхитился граф. — Десять золотых за связку сухожилий. Торгуют ими небось бартлендские гоблины?

Нет, ваше сиятельство, — обиженно поднял ладони главный оружейник, — люди торгуют. Ну или почти люди.

Ага, — ухмыльнулся граф, — люди таскают, люди грузят, стоят за прилавком, а деньги в карман кладут гоблины. Так, что ли?

Ваше сиятельство… — обиженно скривился гоблин.

Ладно, ладно, — примирительно заметил граф, — какая, в конце концов, разница, кто торгует. Нужны сухожилия — будут сухожилия. — Граф придвинул к себе чистый лист бумаги и окунул перо в чернильницу. — Говори, сколько тебе нужно сухожилий?

Гоблин почесал бровь, что-то прикинул в уме и ответил:

— Минимум на двадцать восемь комплектов, ваше сиятельство.

— Звучит неплохо, — пробормотал граф, начиная писать поручение своему казначею. — Двадцать восемь баллист это просто здорово. И за какой срок ты их собираешься сделать, любезный мой Бруно?

— За наиболее кратчайший, — ответил разом вспотевший от внезапно подступившего напряжения гоблин. — Но только их будет не двадцать восемь, а всего восемь.

— Не понял. — Перо в графской руке замерло. — Почему только восемь?

Э-э-э, как бы это вам объяснить, ваше сиятельство, — замялся гоблин, побледнев до светло-зеленого цвета. — Но ведь на каждую баллисту необходимо рассчитывать как минимум три тетивы.

Это еще почему? — сухо спросил граф.

Потому что одна тетива годится максимум на тридцать выстрелов.

Три на восемь — двадцать четыре, почему же тогда двадцать восемь?

У двух готовых баллист нет запасной тетивы, — ответил гоблин.

Граф пристально посмотрел в глаза своему главному оружейнику и, отбросив перо, в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Твою в черта душу мать! Тридцать золотых только на тетиву для одной баллисты! Это просто прорва какая-то, золото исчезает бесследно, как в ладони гнома. Твою мать! — Граф еще раз стукнул кулаком по столу, затем резко поднялся. Подойдя к резному шкафчику из ценных пород дерева, достал из него запыленную бутылку с вином. Наполнив высокий бокал, залпом выпил, снова наполнил, снова выпил. В третий раз наполнил два бокала, один из них дал гоблину: — На, выпей. Пей, пей, нечего миндальничать! — прикрикнул граф, видя, что гоблин лишь

пригубил.

Оружейник Бруно сделал несколько глотков и поставил бокал на стол, допив лишь до половины.

Больше нельзя, ваше сиятельство, — сказал он твердо. — Руки дрожать будут, а мне сегодня еще работать.

Да, ты прав, у тебя много работы, — устало отозвался граф. — У меня ее тоже много, но дрожь в руках моей работе не помеха, а нервишки успокоить необходимо, так что я допью.

Граф выпил бокал до дна, поставил его на поднос и, присев на краешек стола, пристально посмотрел на гоблина: