Рустам отложил меч и встал на ноги:

— Гарт, я… я… я так… — В горле у него запершило, глаза подернулись предательской влагой, но досказать ему не дали. И, возможно, хорошо, что не дали, негоже мужчинам плакать, хотя как знать?..

Дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий подтянутый солдат в новой, подогнанной по фигуре форме, в котором Гарт без труда распознал королевского гонца, а Рустам никого не распознал, так как еще плохо разбирался в глинглокской табели о рангах.

Гонец выпрямился и щелкнул каблуками:

Сэр Рустам Алматинский?

Это я, — сказал Рустам, невольно выпрямляя спину и поспешно смаргивая с ресниц непрошеную влагу.

Вам надлежит немедленно явиться во дворец графа Лондейла, это приказ короля.

Хорошо, я только приведу себя в порядок и тут же отправлюсь во дворец, — ответил Рустам.

— И еще, — сказал гонец, — позвольте ваш меч, сэр рыцарь.

Рустам недоуменно переглянулся с Гартом.

— Это еще зачем? — угрожающе нахмурился Гарт.

Гонец смерил его взглядом и снизошел до короткого, но ничего не объясняющего ответа:

Приказ короля.

Ну ясен пень, — усмехнулся Гарт, — что это не твое собственное желание. И все-таки ты бы объяснился, парень, что к чему.

Королевский гонец — фигура важная и неприкосновенная, но и Гарт не прост. Присутствие короля его взбудоражить может, а вот присутствие королевского гонца вряд ли, к тому же унтерские нашивки на плечи это тебе тоже не фунт изюму. Гонец, видимо, это понял, потому что покосился на нашивки, на упрямо выставленную вперед квадратную челюсть и решил уважить просьбу грозного унтер-офицера:

— Меч скоро вернут, а большего я не знаю.

Этот ответ тоже не все объяснял, но Гарт решил палку дальше не перегибать. Гонец, скорее всего, и в самом деле не знает, его дело маленькое. Рустам передал ему меч, гонец бережно его принял, коротко поклонился и вышел. Гарт задумчиво посмотрел ему вслед и оглянулся на друга:

К чему бы все это?

Не знаю, но, думаю, скоро узнаю. — Рустам с деланым спокойствием пожал плечами и стал собираться.

А внутри екнуло — зачем это он вдруг понадобился в графском дворце и какой новый виток готова совершить его причудливая судьба?

Так, с кольчугами все более-менее понятно. — Король Георг отложил один список в сторону и придвинул к себе другой. — А как у нас с баллистами?

Три баллисты уже на башнях, — ответил граф Лондейл, перебирая свои записи, — еще семь наши оружейники обещали сдать в кратчайшие сроки.

Три уже есть, и еще семь будут, итого десять. — Король придвинул к себе карту городских стен и, произведя быстрые расчеты, заметил: — Этого мало.

Будут еще восемь, — сказал граф, — мы заказали их в Лансье, они уже в дороге, должны прибыть со дня на день.

Хм, восемнадцать баллист — это уже получше, ну-ка посмотрим. — Король снова задумчиво склонился над картой, подсчитывая количество башен, измеряя расстояние между ними и условия прилегающей местности. — Нет, этого не хватит, вот если бы еще десяток, то было бы уже в самый раз. Так, та-а-ак. — Король взял в руки измерительные инструменты, еще раз все просчитал и посмотрел на графа: — Восемнадцати мало, почему заказали всего десять? Восемнадцать баллист не закроют стену, к тому же у вас совершенно не будет запаса. Или вы думаете, что в ходе осады гномы не смогут разбить парочку наших баллист? Это явный просчет, граф.

Ваше величество, баллисты очень дороги, очень-очень дороги. Из своих личных наблюдений и со слов помощника казначея Освальда зная о плачевном состоянии королевской казны, я не решился заказать больше.

Король откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на графа Лондейла, заставив того, несмотря на весь его многолетний опыт, почувствовать себя крайне неуютно.

Хотелось бы знать, Лондейл, вы так плохо изучаете приказы своего короля или просто нерадиво их исполняете? Если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, в моем приказе черным по белому было написано: «Используйте через них любые ресурсы королевства и в любом количестве». А вы мне тут что за басни рассказываете?

Ваше величество, — возразил граф, — но состояние казны короле…

Я лучше вашего знаю о состоянии собственной казны, — перебил его король, — и тем не менее посчитал нужным отдать вам подобный приказ, который вы, Лондейл, столь нерадиво выполнили. — Старый граф виновато понурился — хоть он и руководствовался благими намерениями, король был прав в своем негодовании. Георг некоторое время смотрел на потупившегося старого графа и затем резко бросил: — Граф Калу, это была ваша инициатива?