— Тебе еще неясно? Он «У Витрувия»! — возбужденно прошептал, мне на ухо Алекс.

— У какого еще Витрувия? — неверяще переспросила я, думая о почившем в бозе еще до нашей эры ученом, связанном то ли с древними греками, то ли с римлянами. Помнится из курса истории искусств давно покинутого института, он строил дома и города или, наоборот, камнеметные машины для разрушения домов и городов? Впрочем, в те времена одно другому не мешало…

— Боже, ну конечно, в ресторанчике «У Витрувия», на Золотой улочке, мы же вчера проходили мимо, — терпеливо пояснил мой любимый муж. А я и не обратила внимания, где мы только вчера не шлялись, разве запомнишь в беготне.

— Но пентаграмма может также означать, что он что-то узнал о том, о чем мы говорили вчера ночью, о прекращении эвакуации призраков и их спасении! — Алекс решительно встал, взял меня за руку и помахал хозяину: — К обеду не ждите, почтеннейший, у нас много дел…

Золотая улочка находилась в верхней части Праги, поэтому шли мы туда довольно долго. К тому же от королевского дворца спускалась целая толпа празднично разряженного люда. Наверное, был какой-то религиозный праздник, а может, просто алхимические опыты короля увенчались успехом?

Трубачи трубили в рожки, дети размахивали цветами, грудастые чешки — чепчиками и национальными флагами, лица у всех были радостные и озадаченные одновременно. В шествии, кстати, принимал участие и сам король Рудольф, окруженный карликами и гигантами. Его трудно было узнать, он был одет в костюм шута, это Алекс мне шепнул, присмотревшись к длинноносому клоуну, который был в центре внимания народа.

Кажется, император не такой сноб, как я думала, но оттого еще загадочней. Он дудел в дудку и пританцовывал в мягких длинноносых башмаках с бубенчиками в окружении подыгрывающих ему певцов и музыкантов. Пара профессиональных актеров осуществляла общее руководство. Ну и, судя по раскрашенным физиономиям и натянутому энтузиазму, десяток переодетых придворных вынужден был разделять причуды короля. Так оно и оказалось, к тому же это позволяло бережливому Рудольфу Второму экономить на оплате лицедеям.

— Король развлекается…

— Значит, ему, как и нам, сейчас не до рукописи, зайдем во дворец вечером.

— Если нашего котика найдем, — всхлипнула я (рисунок на столешнице почему-то произвел на меня самое гнетущее впечатление)…

В ресторанчике «У Витрувия» ничего подозрительного мы не обнаружили. Стандартная забегаловка в псевдоантичном стиле, облезлая штукатурка с нарисованными по сырой поверхности ионическими колоннами и безбожно пузатыми Эротами. Кроме того, на ней изобиловали чертежи самых разных приспособлений, по большей части непонятных для меня, — от тележек с клетками для перевозки животных для зоопарка до десятка видов колодцев или акведуков.

— Вас будет двое? Зал для курящих? — возник перед нами официант с изможденным лицом и в греческой тунике, такой ветхой и засаленной, что я бы не удивилась, если бы это оказался оригинал, найденный при раскопках где-нибудь в Халкидике.

— Некурящих.

— Вон туда, каждая вторая кружка пива со скидкой. После шестого литра триста грамм бехеревки бесплатно! — кивнул чешский «грек».

— Смотри, здесь лестница вниз в подвалы, ты отвлеки нашего официанта, а я поразведаю, что там. В случае чего всегда можно сказать, что искала туалет.

— Где помыть руки, — поправил меня наставительно Алекс. — Так, по-моему, звучит благозвучнее, мы все-таки в Европе.

Воспитывает меня, маленький, ладно, чего не позволишь любимому мужу. Я уступчиво кивнула, одарив его улыбкой и ласковым взглядом.

Внизу оказалось четыре двери, попарно одна напротив другой. Я по очереди заглянула в замочные скважины каждой. За первой было какое-то шевеление, и оттуда доносился запах жженого сахара, вроде так пьют абсент? А вот из замочной скважины напротив чувствовался легкий запах миндаля, но толком ничего не видно — так, может, Пусика как раз сейчас за этой дверью, силой разжимая ротик, травят цианистым калием!

Я хотела выбить дверь ногой, но, глубоко вдохнув, заставила себя успокоиться, предположение маловероятное, надо держать себя в руках, чтобы благополучно спасти кота. За третьей и четвертой было совсем темно и никаких знакомых запахов.

Вдруг одна из дверей — кажется, та, из-за которой пахло жженым сахаром, — тихо заскрипела, и из нее на цыпочках вышел Славэк. Он осторожно посмотрел по сторонам. И, естественно, сразу увидел меня. Мне, как понимаете, прятаться было негде, да и не тот случай, карлик быстро развернулся и дал стрекача по ступенькам вверх.

Ничего, там на выходе Алекс, он перехватит малыша, и мы узнаем, на какую державу тот все-таки работает.

— Так-с, сейчас посмотрим, из чего сделан ваш мозг, коллега, — вдруг раздалось из-за двери, где был запах миндаля.

Я притихла.

— Из того же, что и у всех! Из серого и белого вещества, только первого у меня гораздо больше, чем у вас, коллеги!

— Так в чем же секрет вашей уникальности, коллега? — будто не слыша, продолжал вкрадчиво другой голос. Он был мне очень знаком. Впрочем, как и первый. Когда-то мне довелось с обладателями обоих пообщаться. Из-за бешеного биения сердца я даже не услышала, как в подвалы спустился командор.