– Но онто хорош – за деньгами, оказывается, гоняется, современный жиголо! – продолжала веселиться Василиса. – А ты лично общался с Томой?

Лавриков с телефоном, плотно прижатым к уху, сидел настолько напряженно, что напоминал памятник.

– Лично нет... Зачем мне?

«Вот сволочь! Лжет! Я поймала тебя!» – возликовала Василиса, стараясь держать себя в руках, чтобы не выбежать из своего укрытия к парочке с изобличающей речью.

– То есть ты с ней даже не говорил ни разу? – изощрялась Василиса.

– Почему это тебя интересует? Зачем мне с ней говорить? – сказал Кирилл.

– Ну, я же не знаю, как происходит ваша работа. Может, вы, детективы, вступаете в тесный контакт с жертвой... утешаете...

– Ничего такого. Никаких контактов.

– Тогда – извини мое женское любопытство.

– Василиса...

– Да, я все еще здесь.

– Я бы хотел с тобой встретиться...

– Зачем?

– Мне это необходимо.

Кирилл старался не смотреть на окаменевшую Тамару. Но та все еще соблюдала полную тишину, о которой он просил.

– Думаю, не стоит, – ответила Вася, сбросила вызов и выключила телефон, а затем задумчиво наблюдала, как Кирилл несколько раз попытался набрать ее номер. Но ее аппарат молчал.

«Какое свидание? Я же не смогу смотреть тебе в глаза, дорогой мой, зная, что ты так подло обманывал меня!» – подумала Вася.

Она еще несколько минут взирала на беседу Томы с Кириллом Юрьевичем. Интереса у нее это уже не вызывало. Создавалось четкое впечатление, что женщина о чемто просит, а он отказывает.

«Следить за ними дальше или нет? Да надоела мне эта сладкая парочка! Правду Кирилл все равно не скажет...» – вздохнула Василиса. Затем оставила на столе деньги за заказ и так же аккуратно, в обход, покинула кафе.

Находясь недалеко от дома отца, она не могла не навестить его. И сейчас направилась к нему на дачу.

Отец, как всегда, занимался своим любимым делом, которому посвящал свободное от работы время, – возился в импровизированном гараже во дворе своей дачи.

Да, человек, имевший в своем распоряжении две иномарки плюс иномарку жены, собственный бизнес, приносящий неплохой доход, любил ковыряться в моторах любых машин и на профессиональном уровне ремонтировать машины не очень богатых соседейпенсионеров и знакомых. Николай Сергеевич не брал за свой труд ни копейки, только хозяин автомобиля сам покупал необходимые запчасти. Мастер же просто получал удовольствие от любимого хобби.

У Василисы словно бальзам пролился на сердце, когда она увидела отца за привычным занятием. Но подойдя поближе, дочь поняла, что поторопилась с выводами – отец сидел на складном стульчике и нервно курил. Лицо его было осунувшимся, а щеки плохо выбритыми.

– Что случилось? На тебе лица нет! – поцеловала родителя Василиса.

– Васенька, здравствуй! Рад видеть тебя! – стиснул ее в объятиях Николай Сергеевич.

И Вася чуть не потеряла сознание от боли в плече. Они ведь с сестрой решили не ставить родителей в известность о ранении Василисы, а то бы те сошли с ума от тревоги. Тем более, что ей уже лучше, а в их возрасте волнения чреваты.

– Ой, подожди! Отпусти! Ух, дай отдышаться... – отшатнулась Василиса от отца.

– Что с тобой? Тебе плохо? – сразу же обеспокоился тот.

– Да ерунда, женские дела, сейчас пройдет. – Василиса присела на перевернутый ящик с инструментами.

– Ты кудато уезжала? Опять на конференцию? – спросил отец.

– Да.

– И как всегда, была на высоте?

– Конечно, отец! Знаешь ведь, я не подкачаю... А почему ты не побрит? Ты всегда был так аккуратен, – сказала Василиса, уже отдышавшись.

– Мне так стыдно перед вами, перед тобой в частности... – опустил глаза Николай Сергеевич.

– Ты о чем, отец?

– Да от этой грязной истории... Об интрижке моей жены и о моем унижении, – пояснил отец.

– Брось!

– Нет, мне стыдно, и больше всего перед тобой. Тося всегда открыто высказывалась против моего брака. Поэтому когда мне стало нелегко, легче было довериться ей... услышать от нее «Ага! А я что тебе говорила?» было не так обидно.

– Мог бы сказать и мне, – буркнула Василиса.

– Я знал, что ты тоже не одобряешь моего брака, но не позволяешь себе высказываться по этому поводу. Ты щадила мои чувства, а тут такой позор! Что, собственно, и следовало ожидать от неравного брака...

– Отец, ты очень сильно расстроен? – тихо спросила Василиса.

– Да, дочка, расстроен... Но ты даже не представляешь, по какому поводу. Не потому, что любовник Томы разоблачен и изолирован.

– А изза чего? – непроизвольно спросила Василиса.

– Изза того, что я сделал с моей бедной девочкой, с моей Томочкой... – сокрушенно ответил отец.