Фото А Усова

В Ленинграде "Аквариум" не был популярен. В конце 70-х они несколько раз выступали перед "Машиной времени" в качестве "разогревающего" ансамбля, и, по словам Коли Васина, "публика страшно томилась, ожидая, когда же это занудство наконец закончится". Слава пришла к ним в Москве, а на берегах Невы они начали набирать очки только в 1982 году, когда к классическому квартету присоединились (на этот раз надолго) очередные рекруты — "электрический" гитарист Александр Ляпин и ударник Петр Трощенков. Ляпин — виртуозный блюзовый гитарист; он прошел джазовую школу, играл в профессиональных ансамблях, но был разочарован и пришел к "Аквариуму", ища выход своему незаурядному, сверхэмоциональному стилю исполнения. (Если не по звуку, то по чувству и пластичности манеры он ближе всех советских рок-гитаристов подошел к Джими Хендриксу.) Ляпин привнес в "Аквариум" то, чего там никогда не было — мощный роковый звук и четкую технику игры. Однако его отношения с группой складывались сложно и "травматически": с одной сторона,Боб нуждался в нем как в "солидной" опоре и средстве завоевания широкой рок-аудитории, с другой — ревновал, когда Ляпин на концертах своими пронзительными соло и героическими трюками (он играл на гитаре зубами, держа ее за спиной, вызывал оглушительный "фид-бэк" и т. п.) отодвигал лидера в тень и пожинал часть его лавров… Потом, Ляпин был "только музыкантом" и среди хитроумных мистиков "Аквариума" выглядел простачком, несколько выпадал из "отстраненного" имиджа. Он иногда обижался на высокомерное отношение к себе, но был весел, отходчив и продолжал играть, став фактически вторым по популярности членом "Аквариума", несмотря на реальный статус "приглашенного" музыканта. Что до ударника Петра, то он был намного моложе всех остальных, играл надежно и вел себя скромно. По вечерам, если не было концертов, играл в шашлычной в составе местного оркестра.

Первый показ А по ТВ (программа "Мир и молодежь")

Годом позже, к неудовольствию Фана, место бас-гитариста "Аквариума" занял Саша Титов — исключительно гибкий и мелодичный аккомпаниатор. Как и Ляпина, в объятия БГ его толкнуло полное разочарование в "профессиональном" роке. До "Аквариума" он играл в "Землянах" — и это действительно было как небо и земля… Со временем надежный и отзывчивый Титушка стал главным партнером Гребенщикова и своего рода амортизатором между разраставшимся "эго" лидера и остальными участниками группы.

С приходом этих троих ребят "Аквариум" от акустического реггей и фолк-баллад резко свернул в сторону рок-мэйнстрима в диапазоне от "Роллинг Стоунз" до "Пинк Флойд" с эпизодами в стилях ска и фанк. Кульминацией новой электрической программы стали две песни, написанные под несомненным влиянием Джима Моррисона: "Рок-н-ролл мертв, а я еще нет…" и "Мы никогда не станем старше". В последней из них есть строки:

Майк/"Зоопарк"

Для многих других это мог бы быть очередной красивый, но пустой лозунг. Для "Аквариума" это правда. Благородный инфантилизм — их знак. Из-за него они страдали и благодаря ему одерживали победы; могли выглядеть наивными, мягкотелыми и "недостаточными" и в то же время не шли на компромиссы и не продавали себя. "Чистая вода" рок-идеализма промыла "Аквариум" очень основательно. Иногда это наскучивало, даже раздражало. Хотелось действий, а не проповедей, битого стекла, а не хрусталя… Но стоило очутиться с ними за одним столом, увидеть сквозь дым папирос эти прозрачнодетские взгляды, как злость пропадала. В конце концов, кто из тех, кому сейчас за тридцать, не пил "эту чистую воду"?

Надо сказать, что и Майк играл одно время — в конце 70-х — роль попутчика в "Аквариуме", помогая им своими корявыми гитарными соло. После московского триумфа жизнь его не могла оставаться прежней, и в начале 1981 года было объявлено о создании группы "Зоопарк". Способ создания этого коллектива вполне соответствовал индивидуальности Майка, который, отнюдь не будучи "эзотериком", является в то же время одним из самых созерцательных, ленивых и непрактичных людей своего круга. И здесь он поступил простейшим образом: не стал подбирать музыкантов, чтобы сотворить нечто стоящее, а с легким сердцем ангажировал ужасную дворовую команду под названием "Черный сентябрь", переименовал ее и стал во главе. Мастерства группы не очень хватало даже для его "гаражного" ритм-энд-блюза, но неотразимая ирония текстов и пикантность тем это как-то компенсировали. Членство в рок-клубе мало повлияло на дерзкую музу Майка; одним из шлягеров сезона стала, например, такая песня:

Но настоящим шоу-стоппером стало эпическое двадцатиминутное произведение из пятнадцати куплетов и с более чем пятьюдесятью персонажами под названием "Уездный город N". Город населен историческими знаменитостями и литературными героями: диск-жокей Галилей запускает пластинку с возгласом: "А все-таки она вертится!"; Ромео, проводив Джульетту из кино, спешит в публичный дом; Оскар Уайльд служит шефом полиции нравов, а Маяковский торгует на рынке морковью… Раскольников точит на улице топоры и ножницы; Бетховен — бывший король рок-н-ролла — играет в баре на разбитом пианино, а Анна Каренина томится на железнодорожном вокзале города, куда никогда не приходят поезда… Трогательная попытка одним махом разбить множество икон (кстати, в песне присутствует и "торговая фирма "Иисус Христос и отец"), местами очень забавная, местами банальная. Тем не менее одно уже упоминание знакомых, тем более одиозных имен всегда вызывало у публики бурные ответные чувства.

Виктор Цой и наставник

Первый большой концерт "Зоопарка", как можно догадаться, прошел в Москве. Удалось договориться с администрацией и техниками "Машины времени" и одолжить их аппаратуру. От лидера группы это держалось в секрете, но он каким-то образом все же очутился в зале… Можно вообразить себе радость Макаревича, неожиданно обнаружившего, что Майк поет в его микрофон [51] .

"Новая волна" накатывала медленно, но верно. В 1982 году появились еще две интересные группы — "Кино" и "Странные игры". "Кино" — дуэт, в котором играли уже известные нам Виктор Цой (вокал, ритм-гитара) и Рыба (соло-гитара). Цой был автором всех песен, в которых сквозило одиночество и неуемная жажда общения и любви:

Так же, как Майк, Цой пел о повседневной городской жизни, но под совсем иным углом зрения. У Майка нет иллюзий, зато есть здоровый цинизм; это видение взрослого человека — у него есть проблемы, но он знает им цену и даже не прочь с ними поиграть. Цой еще вчера был тинэйджером, а в душе им и остался. Его мир искренен, полон смятения и довольно беззащитен. Хочется быть зрелым и саркастичным, но реальность продолжает удивлять…