— Спускаемся.

— Подождите, — сказал Крис Джонс.

Сняв с пояса одного из патрульных дымовую шашку, он вынул чеку и бросил ее в колодец. Она разорвалась в глубине с глухим шумом, и густой желтый дым стал подниматься из колодца.

Когда Малко оказался на уровне потолка комнаты, он отпустил поручень и прыгнул. Крис приземлился вслед за ним. В темной, наполненной дымом комнате ничего не было видно. Присоединившийся к ним Брабек держал в вытянутой руке большой электрический фонарь. Как только он зажег его, Малко с гориллами быстро лег на пол. В тот же миг на фонарь посыпался град пуль, разбив его вдребезги. Гориллы и Малко разрядили свои пистолеты.

Послышался крик, затем наступила тишина. Никто больше не стрелял. Полицейские тоже спустились в колодец.

Малко и гориллы ползком пробирались вперед по длинному коридору. Почти в самом его конце Крис наткнулся на еще теплое тело. Ощупав его, он обнаружил, что это женщина с длинными волосами и в мужском костюме. Дальше была дверь, обитая железом.

Полицейский зажег фонарь. Все было спокойно. Другой полицейский нажал на рубильник, зажегся свет. В коридор выходило три двери: железная — оказалась запертой. Две другие были наверху застеклены. Малко подошел к телу убитой женщины: это была одна из сестер–близнецов. Одна пуля попала ей в левый глаз, другая — в грудь. Широкое кровавое пятно вырисовывалось на белом комбинезоне. В правой руке она еще держала короткий автомат с длинной изогнутой обоймой.

Пока полицейские возились с железной дверью, Малко решил осмотреть комнату за стеклянной дверью. Это был операционный зал. Другая комната представляла собой вытянутое в длину помещение, освещенное лампами. В комнате стояло десять столов странной формы, а в глубине находился несгораемый шкаф.

Это были столы для киномонтажа. Здесь можно было склеивать пленку и просматривать фильмы. Фильмов было очень много.

— Что это? — спросил Джонс. — Они производят порнографию?

На столе стояла коробка с фильмами. Малко открыл ее и немного размотал пленку. Он был потрясен.

В этих коробках находился секрет операции «Неуловимое Убеждение». Ему не терпелось ознакомиться с материалами. В коридоре он наткнулся на полицейских, обследовавших комнату за железной дверью — там находился колодец, переходящий в туннель и ведущий на кладбище, в мавзолей. Вторая китаянка скрылась по колодцу. Малко это не удивило. Она оставалась здесь до последней минуты в надежде, что лаборатория не будет обнаружена. Лили Хуа умерла не так легко.

Малко и гориллы, нагруженные коробками, вышли на поверхность. Ричард Худ звонил из «линкольна» в генштаб.

— Немедленно предоставьте мне проекционный зал, — сказал Малко. — Мне кажется, скоро наступит конец нашим проблемам.

— Хорошо, — сказал Худ. — Поехали со мной. Я думаю, вы правы.

Их сопровождали два агента ФБР.

И снова они оказались в подвале. Воздух был пропитан сигарным дымом и потом. Здесь просматривались фильмы, квалифицированные порнографическими и изъятые из подпольных кинотеатров. Механик в форме взял первую бобину. Свет погас.

На экране появился человек. Мужчина приятной наружности в возрасте около сорока лет сказал: «Здравствуйте, дамы и господа. Сегодня на всем побережье бухты будет хорошая погода. Я познакомлю вас с прогнозом погоды на ближайшие дни… В Окленде ожидается туман…»

Ричард Худ громко расхохотался, едва не проглотив свою сигару:

— Но это метеосводка, за которую вы чуть не поплатились жизнью…

Малко ничего не понимал. За метеосводкой шла реклама, затем хроника событий… Зажегся свет.

— Возьмите другую бобину, — предложил Малко.

Свет снова погас. На пленке оказался короткометражный вестерн.

— Его демонстрировали недавно по второму каналу, — сказал Худ. — Застрелиться и не жить. Я не вижу в этом никакой провокации.

Снова зажегся свет. Малко вдруг осенило. Он повернулся к Худу:

— Вы говорите о местной телестанции, не так ли?

— Да, — ответил Худ. — Она находится неподалеку отсюда. Ее можно принимать в Окленде, но дальше на север мешают холмы. У нее небольшая мощность.

Малко видел перед собой карту, на которой были отмечены очаги волнений, то есть зона таинственного «промывания мозгов».

— Вы не обратили внимания, — спросил он Худа, — что радиус действия телестанции совпадает с зоной, отмеченной беспорядками?

После минутного молчания Худ воскликнул:

— Черт побери, вы правы! Нужно внимательно обследовать эти пленки.

Они направились в будку киномеханика. Малко взял первую бобину и стал внимательно рассматривать снимок за снимком на свет проектора. Изучив сантиметров сорок пленки, он обнаружил снимок, не соответствующий другим. На нем была простая фраза, которую Малко прочитал вслух: «Коммунисты правы».

Худ взял пленку из рук Малко и прочитал сам. Глаза его округлились. Малко продолжал изучать пленку. Лозунг повторялся через каждые двадцать четыре снимка.