Томпсон встал. Он нервно царапал подбородок длинными грязными ногтями.

– Я гожусь только на то, чтобы убить их, ее и малыша, – сказал он. – Если я не убью их, я сдохну.

– Вам следует обратиться к хорошему психиатру. У вас психосоматическая язва желудка. Послушайте, я дам вам денег, чтобы вы исчезли. Уезжайте, куда хотите, только подальше отсюда.

Томпсон покачал головой. Хартог начал расхаживать по серо–голубому ковру, держа руки за спиной.

– Вы в моих руках, – сказал Томпсон, – но я не хочу этим воспользоваться. Я хочу только закончить свою работу. Для этого мне необходимы сведения.

– Но нет никакой гарантии, что они там, – голос Хартога стал вкрадчивым. – Кроме того, она могла уже уйти оттуда.

Он зашел за письменный стол, быстро выдвинул ящик и протянул руку, чтобы взять свой пистолет и убить Томпсона, но в этот момент Томпсон запустил ему в грудь хрустальной пепельницей. У Хартога возникло ощущение, что его лягнул мул. Он согнулся и упал. Падая, он вцепился рукой в ящик, который вывалился на него. Пистолет оказался на ковре, в тридцати сантиметрах от его руки. Скорчившись от боли, рыжий стал кататься по ковру в надежде схватить оружие, но Томпсон пнул пистолет ногой, и он отлетел к стене.

– Хартог, будьте благоразумны, – сказал убийца абсолютно спокойным тоном.

Он наклонился над Хартогом, помог ему встать и стал массировать ему желудок. Боль отступила. Хартог с облегчением вздохнул.

– У вас прекрасная реакция, – заметил он.

– Вы видите, на меня можно положиться, – заявил убийца.

Хартог посмотрел на пол блуждающим взглядом.

– Хорошо, – сказал он. – Я поеду с вами. Там, наверху, есть один человек… Только не перебивайте меня!

Томпсон оперся о письменный стол.

– Мразь, – прошептал Хартог. – Я знаю, что он порассказал ей. Я знаю, что он считает меня убийцей. Я убиваю маленьких детей. Это неправда, Томпсон. Я создаю красоту и гармонию. Впрочем, я вам уже говорил.

Рыжего охватила дрожь.

– Они там, наверху, все трое. И они не идут в полицию, потому что ждут меня. Они хотят убить меня, Томпсон. Я знаю это.

– Вы это знаете?

Хартог кивнул.

– Мы должны убить всех троих, – сказал он. – Мальчишку, девушку и мужчину.

– Это будет вам стоить дороже на двадцать тысяч франков, – заметил Томпсон.

– Это неважно, – ответил Хартог. – Я согласен.

Глава 36

Томпсон умылся, побрился, причесался и надел чистую одежду. В гардеробе Хартога, помимо его собственной, висела одежда разных размеров на случай, если придется выручить кого–либо из подручных. Томпсон надел белые брюки, тельняшку и синий блейзер. Он оставил усы и стал похож на резервиста из Королевской армии. Причем на резервиста, страдающего бессонницей: у него были обвислые щеки, мешки под глазами, сухая кожа.

Шофер Деде вернулся из города и позвонил Хартогу по внутреннему телефону. Он сообщил, что раздобыл живую курицу. Хартог сходил за ней. Томпсон схватил курицу и заперся с ней в ванной комнате. Убийца поведал Хартогу о своих проблемах, и Хартог не хотел на это смотреть.

Когда Томпсон вернулся, Хартог внимательно поглядел на него, но не увидел ни одной капли крови ни на одежде, ни на лице. Но у самого Хартога надолго пропал аппетит.

Вместе с Томпсоном он изучал карту юго–западной части Франции.

Они определили маршрут до башни Мор и время, за которое туда можно добраться. Они решили застигнуть противника врасплох и появиться в лабиринте на рассвете. Хартог предупредил Деде, что он уезжает на «фиате» и вернется через день, к вечеру.

В двадцать два часа рыжий и убийца направились в гараж и сразу выехали в путь.

В это время в лабиринте Жюли спала безмятежным сном.

Глава 37

Жюли приподнялась на кровати. Ее разбудил какой–то шум, но, может быть, ей это только приснилось. Она посмотрела на часы: пять часов тридцать минут. У Жюли не было никакого желания вставать в такую рань, чтобы встретить рассвет. Она снова опустила свою черноволосую голову на подушку без наволочки. Из коридора послышался шорох, словно там была большая мышь. Жюли спрыгнула с кровати и натянула шорты. В полумраке коридора она различила Петера с луком в руке, подбиравшего с пола стрелы, которые он обронил.

– Почему ты встал в такую рань?

– Я не хочу спать.

– Поспи еще немного.

– Но сегодня последний день, – сказал Петер. – Когда мы вернемся, мне негде будет стрелять из лука.

Жюли пригладила рукой свои густые кудри.

– Ладно, как знаешь! – вздохнула она. – Пойду сварю кофе.

– А я пойду – постреляю! – Петер побежал по темному коридору. – Я вернусь, когда кофе будет готов.

– Петер!