— Нет, по-моему, в этом нет... необходимости.— Я едва не сказал «смысла».

— Лучше соберите взводных командиров и проработайте с ними процедуру подготовки к погружению. В дальнейшем мы займемся тренировкой аварийного погружения. Но сейчас, я думаю, солдаты могут отдохнуть несколько часов. Особенно если у них тоже болит с похмелья голова, как у командира.

— Есть, сэр.— Она повернулась кругом и вышла. Наверное, немного разозлившись, ведь это работа для Рилан-да или Раек.

Чарли устроился на одном из жестких сидений и вздохнул:

— Двадцать месяцев внутри этой консервной банки. Вместе с ней. Это конец.

— Ну, если ты будешь себя хорошо вести, я не стану помещать вас в один кубрик.

— В таком случае я твой вечный раб. Начиная, э-э, со следующей пятницы.— Он глубокомысленно рассматривал дно своей чашки.— Нет, серьезно, с ней мы еще хлебнем. Что ты думаешь делать?

— Не знаю,— Чарли держался запанибрата, но все-таки он мой старший офицер, кроме того, должен же у меня быть хоть один товарищ.— Возможно, по ходу дела.

— Возможно.

Технически «дело» уже началось — мы не спеша подползали к коллапсару Старгейт на одном g. Чтобы команда не путалась в петлях и не страдала от тошноты при невесомости. По-настоящему все начнется только после нашего погружения в резервуары.

Комната отдыха навевала грустные мысли, поэтому мы с Чарли все остальное время бродили по кораблю.

Капитанский мостик ничем не отличался от компьютерного зала — от роскоши экранов был он избавлен. С достаточно солидного расстояния мы следили, как Антопол и ее офицеры последний раз проверяют компьютер, прежде чем лечь в резервуары и доверить наши судьбы машинам. Но иллюминатор все-таки имелся, пузырь из толстостенного пластика, в навигационной комнате, дальше по носу крейсера. Лейтенант Уильяме был свободен, сейчас его заменяли автоматы, и с удовольствием показал нам свое хозяйство.

Он постучал по иллюминатору ногтем.

— Надеюсь, нам не придется им пользоваться в этом районе?

— Как так? — сказал Чарли.

— Мы пользуемся окошком, только если потеряемся. Если корабль отклонится от угла входа в коллапсар на долю радиана, мы вполне можем вынырнуть на другом краю Галактики. Мы можем грубо определить позицию по спектрам наиболее ярких звезд, это как отпечатки пальцев. Достаточно определить три звезды и можно триангулировать.

— И найти ближайший коллапсар, и попробовать вернуться на старый путь,— сказал я.

— Это не просто. Сад-сто тридцать пять — это единственный известный нам коллапсар в Магеллановых Облаках. Мы открыли его, только перехватив вражеское сообщение. Если мы найдем другой коллапсар, в случае если заблудимся в Облаках, то как мы узнаем угол входа?

— А что же делать?

— Можно залечь в резервуары, нацелить крейсер на Землю и дать полную тягу.

Через три месяца бортового времени мы будем дома.

— Да,— сказал я,— и всего сто пятьдесят тысяч лет временной разницы.— На двадцати пяти g до субсветовой скорости можно разогнаться за месяц. После этого остается молиться святому Альберту.

— Да, это большой недостаток,— согласился он.— Но, по крайней мере, мы узнаем, кто выиграл войну.

Вы бы удивились, если бы узнали, сколько народу выпало из хода войны таким, очевидно, способом. Сорок две ударные группы пропали без вести. Наверное, они все ползут сейчас сквозь нормальное пространство и через века начнут появляться на Старгейте, одна за одной.

Это был бы идеальный способ дезертировать. Но только процедура прыжка программируется командованием ударных групп, человек может вмешаться в работу компьютера, только если корабль действительно выныривает в неизвестном районе космоса.

Мы с Чарли заглянули в спортзал. Он был достаточно просторный — вмещал одновременно целую дюжину людей. Я велел Чарли составить расписание, чтобы каждый мог упражняться в зале регулярно, как только мы покинем резервуары.

В столовой было едва ли просторнее. Даже если организовать четыре смены, не обойдется без толкотни. А комната отдыха для рядового состава производила еще более удручающее впечатление, чем офицерская. Я начал подозревать, что задолго до конца двадцати месяцев у меня возникнут проблемы.

Оружейная по размерам равнялась спортзалу, столовой и двум комнатам отдыха, вместе взятым. На то была причина — большое разнообразие видов оружия, эволюционировавшего сквозь столетия. Основным видом оставался бое-костюм, хотя он стал куда сложнее ранних моделей.

Лейтенант Риланд наблюдал за своими подчиненными, они в последний раз проверяли укладку оружия. Если только что-то вдруг случится с этими запасами взрывчатых и радиоактивных веществ, да под ускорением...

Я ответил на его небрежный салют: