Неожиданно девушка схватилась за горло, и её лицо исказила гримаса боли. Элиот не успел опомниться, как её тело навзничь упало на пол.

Элисон опомнилась, когда её тело привязали к деревянному столбу, обсыпанному со всех сторон сухими ветками. Перед глазами вертелись картинки, никак не пытаясь, стать единым целым. Люди, рыцари, старые хижины, лошади, вилы…, чего она только не видела. Стало страшно. Особенно когда человек в коричневом балахоне подошел к ней, с зажженной в руке спичкой.

– Признаешь ли ты, что пользовалась колдовством? – угрюмо протянул он, и поднял на Элли темные, мертвые глаза.

– Отпустите! – закричала она, пытаясь высвободить руки. – Отпустите! Я не понимаю, что происходит!

– Признаешь ли ты, что дети умерли по твоей вине?

– Какие дети? – панически проорала Эл. – Я ничего не сделала!

– Признаешь ли ты…

– А ну опусти меня, кретин, или я лично оторву тебе голову!

Мужчина довольно улыбнулся, и повернулся к народу.

– Вам нужны ещё какие-либо доказательства?

– Ведьма! – прокричал кто-то.

– Сжечь её!

– Убийца!

– Слуга дьявола!

– Да, послушайте же меня! – сдерживая слезы, прохрипела Элисон.- Я не виновна!

– Как же ты нам это докажешь?

– А как вы доказали мою вину?!

– Нам Бог указал путь!

– Чертов, праведник, - прошипела Эл. – Раз, уж вы так решили, тогда вот, что я скажу, - девушка тяжело выдохнула, понимая, что ничего другого в её голову попросту не приходит, и гордо вскинула подбородок. – Если вы сейчас меня не освободите, то я вызову духов, которые на протяжении сотен лет, будут портить жизнь вам и вашим детям! Сначала, они истребят мужчин, затем детей и женщин, вся деревня будет гореть в огне и пламени!

Толпа замолчала и в немом ужасе замерла, тогда Элисон продолжила.

– Я вызову гнев Богов, и они высушат землю, обрекая вас на голод, они заберут тепло, обрекая вас на холод, они заберут всех ваших детей, обрекая вас на смерть…

– Она лжет! – неуверенно воскликнул мужчина в плаще. – Ведьма сделает это, елси мы её не убьем!

– А вы, - Эл грозно провернула в его сторону голову. – Вы умрете первым. И черви будут веками проглатывать вашу плоть, заставляя мучиться бесконечно долго!

– Ты чертовка! Ничто не сможет испугать меня, - его лицо стало просто дьявольским. – Я не раз сжигал здесь твоих предшественниц, и все они пророчили мне горе. Как видишь, я жив, а ты на волосок от смерти. Так что лучше скажи, что-то вразумительное, иначе потом будет жалеть.

Элисон сердито сомкнула кулаки, и плюнула рядом с мужчиной.

– Вот всё моё уважение к вам, сеньор!

– Сжечь её! – заорал он, и кинул первую спичку в костер.

Сухие ветви тут же охватило пламя, и жар начал постепенно одолевать ноги.

– Так будет со всеми, кто применит магию в нашем королевстве! – заявил он. – Всё будут наказаны и прилюдно сожжены на этом же самом месте!

– Господи, - пролепетала Эл, чувствуя, как неприятно покалывает кожа. Огонь почти её достиг…

– Таков указ его величества!

– Помогите, - глотая дым, прохрипела девушка. – Прошу, кто-нибудь. Я …, я…

– Сам Генрих даровал мне право убивать ей подобных, так что пощады не ждите! Ещё одно подобное убийство, и вся деревня превратиться в пепел!

– Мне…, мне нечем ды-дышать…

– Именем Господа, я заклинаю вас! С этих пор, никто и никогда не станет…!

– Отпустите её! – внезапно закричал всадник, появившийся около костра так неожиданно, что мужчина, испуганно отпрянул в сторону.

– Да, кто вы такой, чтобы…

– Я сказал, - рыцарь быстро спустился с коня, и приблизился к судье. – Отпустите!

– Но, сир, я…

Парень грубо отпихнул мужчину в сторону, и сам подхватил толстую палку. Словно гимнаст, он оттолкнулся ею от земли, и на лету сбил столб, где задыхаясь, висела Элли.

Будто обладая сверхскоростью, он, не взирая, на полыхание огня, отвязал девушку, и быстро побежал с ней к бочке с холодной водой. Уже через секунду её тело безмятежно лежало на поверхности.

Элли едва различала что-либо перед собой. Лишь шлем, который скрывал лицо её спасителя. Тяжело выдохнув, она попыталась подняться, но рыцарь аккуратно придавил её, не позволяя воде, перестань обволакивать тело.

– Тшш, не бойся, - прошептал он, не обращая внимания на гул толпы за спиной. – Я рядом.