– Каааать… А от меня Сашка ушел…

Катюха молчала несколько секунд, а потом, с трудом сдерживая радость, уточнила:

– Шутишь?

– Не-а. Пришла маменька, собрала его ползунки и всё. Кончилась моя семейная жизнь.

– И что делать собираешься?

– Не знаю. Вот думаю, может, пореветь?

– Ты что, совсем сдурела?! Это если только от счастья! Завтра побегу в церковь, свечку ставить. И тебе советую, а то вдруг ещё вернется… Значит так, это дело нужно обмыть. Кроши салат, я сейчас буду!

Как именно они праздновали вновь обретенную свободу Марины, достойно отдельной истории. Но одно лишь то, что в половине двенадцатого ночи подруги, предварительно выкинув на помойку пластмассовую елку, отправились на поиски натуральной лесной колючки, говорило о многом.

– Блин, Новый год уже через пять дней, а они сачкуют! – возмущалась Катерина возле очередного закрытого елочного базара. – А возле городской администрации такие красивые голубые ели растут, - мечтательно добавила она.

Марина вздрогнула, представив, как их с Катей вяжет полиция за попытку спилить реликтовое растение под окном рабочего кабинета мэра.

– Давай мы деревце завтра купим. Не хочется как-то 11 января на работу выходить из «обезьянника».

– А почему оттуда?

– Потому что нам дадут по пятнадцать суток за хулиганство. Или по шее – за глупость…

Катя впечатлилась предполагаемым наказанием и, скрепя сердце, позволила увести себя от вожделенной колючей красавицы.

Утром Марина проснулась с головной болью и твердым желанием начать жизнь заново. Первым делом она заехала в обувной магазин и купила вожделенные сапоги на десятисантиметровой шпильке. А в обеденный перерыв позвонила Катька:

– Хорош сопли жевать! Новый Год отмечаешь с нами! – Маринка, которая в этот момент лакомилась йогуртом, подавилась и с омерзением посмотрела на содержимое пластикового стаканчика. – Раз ты у нас теперь молодая-перспективная-незамужняя, к тому же, тридцать первого работаешь, то заедешь ко мне, закинешь в багажник ящики с огненной водой.

Марина рыпнулась было поинтересоваться, какая связь между семейным положением и тем, что именно ей выпала честь быть вьючным ишаком, но перебить Катерину было очень сложно, потому пришлось согласиться.

Пробка медленно, но планомерно двигалась в сторону выезда из города. «Тайга» давно закончилась, и из динамиков доносился низкий прокуренный голос девицы, певшей о том, что Новый год лучше проводить в постели.

От нечего делать, Маринка начала рассматривать витрины, увешанные еловыми ветками и расцвеченные мигающими гирляндами. Снег, ещё с утра пушистый и белый, теперь был раскатан по дороге серым неаппетитным месивом. Девушка приоткрыла окно, чтобы вдохнуть морозной свежести, но, подавившись выхлопными газами, резко передумала дышать ЭТИМ.

А за городом сейчас, наверное, хорошо! Холодный вкусный воздух с легким ароматом мандаринов, которым пропиталось все вокруг. Все вокруг таинственно искрится под светом узкого месяца, а стоит пройтись по сугробам, как сразу раздастся скрип сухого крупчатого снега . Где-то вдалеке перелаиваются деревенские собаки, делясь дневными новостями…

Ей захотелось встать на лыжи и пробежаться до ближайшего леса. Или слепить снеговика, с морковкой вместо носа и ведром в качестве шляпы. Ну и что, что за лыжный кросс в школе у неё была «тройка», поставленная чисто из жалости, а один только взгляд на её страшненькую скосорыленную снежную бабу способен довести неподготовленного человека до заикания?

Маринка уже предвкушала отдых на деревенских просторах, потому прозевала момент, когда едущая впереди машина начала притормаживать. Девушка судорожно попыталась повторить её маневр, но было уже поздно – «Микра» начала замедляться, но все равно аккуратно чпокнула «Порше» в задний бампер.

– Ой, дууура!!!
– самокритично провыла Марина. Бутылки на заднем сиденье согласно звякнули.

Девушка вцепилась в руль, обреченно наблюдая за водителем побитой машины, направляющимся в её сторону.

«Этот амбал меня пришибет и не заметит», - подумала она и решила не вылезать из своей «девочки» до приезда ДПС и страховщиков.

Алексей потер ладонью уставшие глаза и покосился в зеркало заднего вида. Насыщенно-алая букашка упорно ехала прямо за ним, наплевав на соблюдение дистанции между автомобилями. И за рулем явно женщина – во-первых, слишком уж авто выглядело девчачьим, а во-вторых, ТАК водить мужчина не может по определению. Алексей не имел привычки презрительно отзываться о женщинах за рулем, но яркая машинка уже несколько раз едва его не догнала, даже пришлось посигналить, чтобы водитель очнулся и начал, наконец, тормозить.