— Хочу, — хрипло сказала Лера.

— Тогда добро пожаловать в мой офис. С собой у меня бумаг, естественно, нет, но, если на самом деле хотите, я вам его покажу. Так уж и быть.

Лера посмотрела на Полянского. Полянский посмотрел на нее.

Саша Константинов, первый друг и советчик, где ты?..

Боголюбов свернул второй блин, зачерпнул им икру и отправил в рот.

— Зачем вы мне это рассказали?

— Затем, что у вас неприятности, — безмятежно сообщил Боголюбов. — Причем крупные, насколько я могу судить. Я вполне допускаю, что Садовникова вы не заказывали, но ситуацию вы точно не контролируете. Я просто хотел вас предупредить.

— Зачем Садовников сегодня встречался со мной, если у него на руках был подписанный договор с вами?

— Откуда же мне знать, голубчик? — воскликнул Боголюбов тоном деревенского фельдшера. — Откуда мне знать?!

— А откуда вы узнали, что он со мной сегодня здесь встречается?

Боголюбов посмотрел на нее. Он смотрел все время только на нее, вовсе игнорируя Полянского.

— От Садовникова.

— А зачем Баширову нужно было присутствовать при нашей встрече?

— Вы себе льстите, по-моему, — невозмутимо жуя, сказал Боголюбов. — Какое может быть Баширову дело до вас и вашей встречи с кем-то там?! Вот про себя я могу точно сказать, что я приехал специально, чтобы посмотреть, как Герман станет морочить вам голову.

— Для чего вы хотели на это смотреть?

— Унижение врага, — сказал Боголюбов наставительно, — почти смерть врага. Наслаждение для усталых глаз.

Лера Любанова стиснула кулачок и посмотрела в окно. Вечернее солнце отражалось от стекол домов на той стороне проспекта, и чувствовалось, что там, за окнами, очень хорошо, приветливо, ясно.

Там Балтика, весна, невский ветер.

А здесь, внутри, — противно и гадко.

— Кто убил Садовникова?

— Здрасте вам! Приехали! — удивился Боголюбов. — Вы же умная девушка! Что вы идиотские вопросы задаете?

— У меня не осталось других.

— Ну хорошо, — сказал Боголюбов, положил локти на стол и подался к ней, — могу сказать вам совершенно точно: я его не убивал.

— Но вы… знали о том, что готовится его убийство.

— Да нет же! Ничего я не знал! Такими вещами не делятся, знаете ли!

— Кто мог его заказать? Ваш принципал?

— Мой кто?..

— Ахмет Салманович Баширов.

Боголюбов помолчал:

— А почему тогда не ваш? Вадим Петрович Сосницкий? Он тоже вполне мог заказать Садовникова, если вы думаете, что заказал Баширов!

— Я не понимаю, что здесь делал Баширов! — визгливым тоном произнесла Лера. — Ну, вы-то развлекались, а он что тут делал?!

— Э-э, — протянул Боголюбов, — это уж вы сами у него спросите, а я не знаю!.. Так что, если хотите договор, приезжайте завтра в мой московский офис. Только не присылайте никого, в руки не дам, будете читать при мне. Это не от недоверия к вам, а из простой предосторожности! Садовников убит, причем практически в моем присутствии, правоохранительные органы интересуются, и что же я им предъявлю, если вы договор мой своруете?

— Послушайте, — сказала Лера, — что вы себе позволяете? Я вам не жена и не мамаша, так что держите себя в руках.

— Не мамаша, — согласился Боголюбов. — Это точно: не мамаша!..

Он огляделся и вытер сальные пальцы о льняную скатерть.

— Так что поливайте фикусы и высылайте деньги. Не пугайтесь, это такая присказка у нас была в полку.

— Если бы вы так старательно не изображали пролетария умеренного труда, мне было бы легче с вами беседовать, — сухо сказала Лера. — А за информацию спасибо.

— Да пожалуйста. Обращайтесь.

— Завтра я к вам подъеду и посмотрю договор. А каким числом он подписан?..

— Точно не скажу, но уже недели две прошло.

— Ах две недели!.. — пробормотала Лера.

Две недели назад она летала в Лондон и все подробно обсуждала с Сосницким — как именно газета «Власть и Деньги» станет поддерживать на будущих выборах «Россию Правую». Выходит, он вызывал ее в Лондон, обсуждал с ней будущее и знал, что никакого будущего уже нет?!

Что за игру он ведет? Зачем он ее ведет? С кем ведет? Не с ней же, Лерой, на самом-то деле? Она слишком мелкая сошка, чтобы с ней играли такие великие люди, как Сосницкий и Баширов!

Или она оказалась… между ними, как между молотом и наковальней? Но почему, почему?.. Между ними никогда не было борьбы. По крайней мере, явной. Они давно поделили сферы влияния, и деловые интересы их никак не пересекались — те, которые были легальными.

Может быть, нелегальные пересеклись? И что тогда делать ей, Лере Любановой?

В молчании она доела свой суп, допила порто и сказала, что должна идти. У нее подруга больна, самолет скоро и все такое.

Так что до завтра. До встречи в московском офисе