Вигор странно наклонил голову.

– Насколько я понимаю, вы тоже попали в безвыходное положение, господин барон. Вам требуются люди… причем как можно больше людей и рабочих рук, чтобы выполнить ВСЕ условия СВОЕГО контракта.

Я усмехнулся.

– Чтото вроде того. Но меня не устраивают ЛЮБЫЕ люди и ЛЮБЫЕ руки. В конце концов, свой контракт я сумею закрыть и без посторонней помощи. Однако, как вы правильно заметили, это далеко не самое важное в моем положении. Потому что мне требуются не просто наемные работники, а люди, заинтересованные в этой земле. Те, кто будет беречь ее и возделывать, постоянно преумножая свое и мое благосостояние. Кто умеет работать и понимает, зачем и почему это делает. Кто без колебаний пойдет под мои знамена и, если понадобится, будет отстаивать наши общие интересы с оружием в руках. Наконец, мне нужны люди, которые не просто поселятся на этих равнинах, а начнут считать их СВОИМИ. Которым будет, что терять, если здесь вдруг объявится враг. Которые не отступят, не бросят свои дома при первом же признаке опасности. И которых мне захочется оберегать от этого самого врага… хоть живого, хоть мертвого… и не только потому, что они хорошо знают свое дело. Вы меня понимаете?

Вигор удивленно замер, в очередной раз изучая мое невозмутимое лицо, а затем напряженно уточнил:

– Значит, хотите проверить, способны ли мы оправдать ваши ожидания?

Я улыбнулся.

– Безусловно. Точно так же, как и у вас будет время проверить, насколько я хорош, как хозяин. Полагаю, это справедливо.

– Какие вы даете гарантии, что не передумаете в самый последний момент? За два года многое может произойти…

Я спокойно встретил острый взгляд старосты.

– Моего слова чести вам достаточно?

Он мгновение помолчал. После чего глубоко вздохнул и тихо сказал:

– Вполне. Но я хочу обсудить это со своими людьми. Они должны знать, на что идут.

– Не возражаю, – без особого удивления отозвался я. – Когда вы сможете дать мне ответ?

– Полагаю, что завтра утром.

– Отлично, – кивнул я, поднимаясь с уютного кресла. – В таком случае, до завтра. Лишия проводит вас к выходу и поможет устроиться на первое время. Остальное обсудим после того, как вы вернетесь с уже принятым решением.

– Благодарю вас, господин барон, – коротко наклонил голову Вигор. – До встречи.

Я проводил его взглядом до самых дверей, но в самый последний момент все же не выдержал – дал волю своему любопытству:

– Скажите, господин Вигор: где вы служили?

Он удивленно обернулся.

– Что?

– У вас очень необычный шрам, – пояснил я свой интерес. – В то же время выправка у вас явно военная. Но при этом вы не так стары, как может показаться с первого взгляда. Да и шрам давнишний… лет пять ему, насколько я могу судить? Но, если я не ошибаюсь, пять лет назад в Сазуле… даже на окраинах… было далеко не так беспокойно, как сейчас, поэтому для того, чтобы заполучить такую рану, у вас должна была состояться весьма необычная схватка… с кемто или же с чемто… не так ли?

– Верно, господин барон, – криво усмехнулся староста, одарив меня очередным долгим взглядом. – Пять лет назад я служил в гарнизоне неподалеку от места, которое когдато называли Велль, а теперь иначе, чем «чумное проклятие» не величают. Ходил там дозором, следил за границей. Как и все, надеялся, что древнее зло никогда больше не поднимет голову…

Я напрягся.

– Что же случилось?

– Чума вернулась, – тихо ответил бывший солдат, неловко отвернувшись и поэтому не увидев, как резко изменилось мое лицо. – И после этого наш гарнизон перестал существовать… погибли все, кроме меня и одного безногого калеки, которого пришедшие туда маги сочли незараженным. Остальные превратились в то, о чем я никогда не хотел бы вспоминать. А шрам… его мне оставила любимая женщина, которая в тот момент уже перестала быть человеком. И которую я убил, пытаясь спастись из обреченной деревни. Я ответил на ваш вопрос, господин барон?

– Да, благодарю вас, – так же тихо сказал я, вернувшись к креслу. И, погрузившись в размышления, даже не заметил, как остался один. Более того, так надолго отрешился от реальности, что напрочь перестал замечать шум за окном, а опомнился лишь тогда, когда в голове прозвучал смутно знакомый голос:

«Хозяин… хозяин! Вы просили предупредить, если в замке появятся гости. Так вот, возле арки наблюдается новое волнение. И оно случилось явно не изза крестьян. К нам идет маг, хозяин. Вы будете его принимать?»…

Растерев занемевшее лицо, я обреченно вздохнул.

«Да, конечно. Он один?»

«Нет, – послушно доложило мое следящее зеркало. – С ним граф Экхимос и он чемто очень расстроен».

Ну надо же… вот уж кого сегодня не ждал!

«Пусть заходят», – распорядился я и, стряхнув с себя непрошенную вялость, решительно поднялся с кресла.

Граф переступил порог с видом человека, внезапно попавшего в неприятности, но уже выяснившего, кто в них виноват, и решительно настроенного избавиться от этого бедолаги.

Он ворвался в холл так стремительно, что я даже не успел открыть рот для положенного приветствия. По привычке чуть не одарил гостя своей обычной улыбочкой, но потом присмотрелся повнимательнее и решил повременить с изысканными колкостями.

Его сиятельство и впрямь выглядел неважно: его породистое лицо заметно осунулось, глаза покраснели и слезились, веки припухли, губы потрескались, а на скулах расцвели яркие красные пятна, местами покрытые тонкой шелушащейся корочкой. Такие же пятна красовались на шее и даже холеных пальцах. А впервые на моей памяти небритый подбородок торчал вперед так угрожающе, что вместо крутящегося на языке вопроса я позволил себе лишь проявить вежливое удивление: