Вернулся он в сопровождении командира отряда наемников, немолодого мужчины лет сорока с необычно широкими плечами и мускулистыми руками старого лучника. Его лицо хранило угрюмо-враждебное выражение. Он совсем не хотел идти сюда, но попробуй откажись, когда просьба исходит от нависшей над тобой горы бычьих плеч и огромных рогов минотавра.

Мина поглубже надвинула шлем с опущенным забралом. «Правильно, — подумал Галдар. — По крайней мере, не увидят ее молодого девичьего лица».

— Каковы полученные вами приказы, командир лучников? — Голос Мины, приглушенный шлемом, отдавал металлом, звучал холодно и резко.

Командир, ничуть не устрашенный, насмешливо вскинул на нее глаза.

— Я тебе не какой-нибудь «командир лучников», господин рыцарь, — пролаял он, с сарказмом подчеркнув слово «господин». — Я — капитан моей собственной команды, и приказов ни от кого, особенно от таких, как ты, слушать не желаю. Деньги. И тогда мы, может быть, что и предпримем. Так-то.

— А ну, повежливее с командиром отряда, — зарычал минотавр и дал ему такого тычка под ребра, что тот зашатался.

Мужчина резко повернулся к Галдару, выругался и потянулся за своим коротким мечом. Галдар выхватил свой. Клинки рыцарей взметнулись с легким звоном. Мина не двигалась.

— Каковы полученные вами приказы, капитан? — повторила она.

Увидев, что оказался один в окружении обнаженных клинков, офицер медленно опустил меч в ножны, давая понять, что он не только не трус, но еще и не дурак.

— Дожидаться начала атаки, а затем открыть огонь по тем, кто охраняет городские стены, — мрачно ответил он, а затем нехотя добавил: — Мы будем последними, кто окажется в городе, и все мало-мальски стоящее будет расхватано.

Мина не сводила с него внимательных глаз.

— Вы, похоже, не слишком уважаете Неракских Рыцарей? Или вам не нравится наше дело?

— Какое дело? — Ответ офицера прервал отрывистый, хриплый смех. — Набивать барахлом свои сундуки? Это действительно дело для вас. И ничто другое вас не интересует. Вас и ваши дурацкие Замыслы. — Он сплюнул на землю.

— Вы, кажется, прежде были одним из нас, капитан Самоал? Одним из Рыцарей Такхизис, я имею в виду, — спросила Мина. — И покинули наши ряды, потому что идея, которой вы служили, исчезла и о ней все забыли. Вы ушли потому, что потеряли веру.

Глаза капитана расширились, рот приоткрылся.

— Какого черта... — Он резко оборвал себя.. — А если и был? Я не дезертировал, если вы на это намекаете. Я выкупил право уйти из рыцарей. У меня есть на это бумаги...

— Если вы не верите в наше дело, капитан, то почему продолжаете сражаться в наших рядах? — продолжала Мина.

Самоал фыркнул:

— Как раз теперь-то и начал верить. Верить в денежки, как и вы все.

Мина спокойно сидела верхом на лошади и пристально смотрела через Провал Беккарда на город Оплот. Галдара удивило странно отчужденное выражение ее глаз, и ему показалось, что она видит сквозь стены и дома города, сквозь доспехи и тела его защитников, сквозь их кровь и плоть, сквозь их сердца и разум. Видит, как она видела сквозь него, минотавра. Как теперь видела сквозь капитана.

— Сегодня никому не удастся войти в Оплот, капитан Самоал, — произнесла она тихо. — Никакой добычи не расхватают. Поживиться смогут только стервятники. Корабли, которые вы видите, не увозят Соламнийских Рыцарей. Войска на их палубах — это всего лишь соломенные чучела в воинской форме. Это ловушка.

Галдар, изумленный, застыл на месте. Он верил ей. Верил так безоговорочно, будто сам видел сквозь стены вражескую армию, приготовившуюся к броску.

— Откуда тебе это известно? — требовательно вопросил капитан.

— Как ты поступишь, если я предложу тебе кое-что, во что ты мог бы поверить? — вместо ответа спросила Мина. — Что, если я сделаю тебя героем этой битвы? Станешь ты мне после этого повиноваться? — Тут она чуть улыбнулась. — Но я тебе обещаю не деньги. У меня их нет. У меня есть лишь одно, что я могу предложить тебе: сражайся рядом со мной, и однажды ты обретешь веру в Истинного Бога.

Капитан Самоал смотрел на нее с безграничным изумлением. Смотрел, не находя слов для ответа.

Мина протянула ему обе руки, ее ладони все еще кровоточили.

— Я предлагаю тебе выбор, капитан Самоал. В одной руке я держу смерть, в другой — славу. Которая твоя?

Самоал поскреб в голове:

— Странный ты какой-то, командир отряда. Я таких еще не видывал.

И он снова обернулся к Провалу Беккарда.

— До солдат дошел слух, что город оставлен, — продолжала Мина. — Они решили, что ворота для них открыты. И превратились в толпу. Они мчатся навстречу своей погибели.

В этих словах была правда. Не слушая команд офицеров, тщетно пытавшихся сохранить хоть какое-то подобие порядка, пехота ломала ряды. Галдар видел, как на его глазах армия исчезает, превращаясь в дикую толпу, которая, не помня себя, ломится через Провал, одержимая жаждой убийства и наживы. Капитан Самоал с отвращением сплюнул. Лицо его потемнело, он повернулся к Мине: