Перед глазами встала красочная картина — Сигурни, запрокинув голову, лежит на лапнике, и на темно-зеленые хвойные иголки медленно стекают крупные капли крови из разорванного его клыками горла. Следом сжалась в комочек Тлайрат — в ее мертвых глазах застыл ужас. И Кейтан, бросившийся на защиту девушек, тоже лежит поодаль, мертвый, как и все они.

Осиновый кинжал уверенно взметнулся вверх. И не было рядом Меча, чтобы предотвратить безумие…

Зато был кое-кто другой.

За миг до того, как острое деревянное лезвие прорвало кожу, на противоположной стороне бочажка появилась тень. Взмах руки — нож, кувыркаясь, летит в сторону, тень оказывается возле Сергаала, еще один взмах — и тот падает на землю.

— Что же ты творишь, Хранитель? — с укором воскликнула тень — голос показался Волчонку смутно знакомым. С трудом подняв голову, он вгляделся в лицо непрошенного спасителя — и охнул.

— Ты? Но как это… Я же…

Вивьенн усмехнулся, и протянул новоявленному вампиру руку.

— Скажи мне, Хранитель, сколько тебе лет? — казалось бы, совершенно некстати спросил он.

— Э… Тридцать один год, — отозвался тот, несколько опешив. — Но какое…

— Тридцать один год, а ведешь себя, словно пятнадцатилетний рефлексирующий подросток, — жестко оборвал его Вивьенн. — Не даешь себе труда подумать, даже не пытаешься проверить свои догадки, чуть что — и сразу же прощаться с жизнью… А потом еще обижаешься, что мои некропольские сородичи считают людей полуживотными, недоразвитыми существами.

В душе Сергаала начал черной волной подниматься неудержимый гнев. Да как этот кровосос смеет так с ним разговаривать?! А тот тем временем продолжал:

— Тебе была дана великая сила, так неужто ты не разглядел за ней и великой ответственности? Неужели считаешь себя вправе сбегать от первых же проблем, едва только запищала чувствительная совесть?

Волна гнева схлынула так же неожиданно и незаметно, как и пришла. Волчонок на мгновение отвел взгляд.

— Хватит. Я понял. Только и ты пойми — я не могу жить, как вы, питаясь чужой жизнью! Я все же человек, в конце концов!

— А кто тебя заставляет убивать ради еды? — насмешливо поинтересовался Вивьенн. — Даже если не сможешь снова стать человеком, живи как мы — вампиры Рэйкорна не убивают ради пищи. Я сам впервые убил здесь, на Некрополе. Другого вампира. И не жалею об этом.

— Если бы ты мне это раньше сказал, я бы, может, и поверил в такую возможность. Но я уже убил, — с горечью проговорил Сергаал. Жить хотелось все сильнее, хотя казалось — сильнее уже некуда. Как же он ненавидел в тот момент всех вампиров, Меч, и весь этот мир, а в особенности — собственную глупость и самоуверенность. Вот кто его просил лезть на разведку так? Сам виноват, нечего было сперва делать, а потом уже думать…

— Какой кошмар, — в голосе рэйкорновца звучала неприкрытая издевка. — Убил бедного зайчика. Ужас просто, и как ты будешь теперь с этим жить?

Волчонок опешил.

— Какого зайчика?!

— Ушастого. С хвостиком. Бегает по лесу зверек такой, — продолжал насмехаться вампир.

Только тут до Хранителя дошло, что привкус у крови был совершенно не такой, как у человеческой, когда губу разобьешь или ранку на пальце залижешь. Знакомый привкус, несколько раз приходилось есть сырое мясо в горах, еще на Земле, и зайцев в том числе, точнее, кроликов.

В душе поднялось ликование. Значит, Сигурни и остальные целы? Значит, он не превратился в тварь, убивающую себе подобных ради еды? Значит, он может жить дальше?!

— Но… — Сергаал поднял непонимающий взгляд на собеседника. — Значит, они все целы? Я никого не убил.

— Все живы и даже не заметят твоего отсутствия, Властитель — если ты, конечно, вернешься до рассвета, — совершенно другим тоном проговорил Вивьенн, опускаясь на одно колено. В его голосе не осталось и следа недавней презрительной насмешки — она сменилась почтительным уважением.

— Ничего не понимаю… — растерянно пробормотал Хранитель, с удивлением глядя на вампира… который, вообще-то, должен был лежать на глубине нескольких футов в земле, неподалеку от Элерты, пронзенный осиновым колом и в состоянии крайнего истощения.

— Я могу объяснить.

— Ну так объясни! — взорвался Сергаал.

— Во-первых, перед тобой сейчас не я, а временная проекция меня на физический план. Мое основное тело все так же лежит там, где ты его оставил — кстати, бесконечно благодарен за спасение жизни, хотя на мой взгляд, тебе не следовало так рисковать собой.

— Если бы я не рискнул тогда, то валялся бы сейчас парализованный и ждал бы рассвета, — буркнул Волчонок. Вивьенн едва заметно улыбнулся.

— Как скажешь. Так вот, как я уже сказал, я — всего лишь временная проекция меня на физический план. Поскольку я довольно сильный маг, мне вполне под силу подобное… правда, не слишком долго и не очень часто.

— Это я понял. Вот только это единственное, что я понял…

— Чтобы пояснить остальное, мне придется начать издалека.

— Пусть так.