Марина потянулась и пошла в душ. Нужно было привести себя в порядок. Посмотрев в зеркало, она увидела, что за прошедшую неделю стала похожа на пугало: под глазами круги от слез и бессонных ночей, волосы немытые, спутанные, вид усталый, какой-то больной. Нужно что-то с этим делать.

Приняв душ, сделав маску для волос и для лица, Марина вновь посмотрела на себя в зеркало. Вроде бы ничего. Только глаза какие-то несчастные. Но тут маски не помогут. Тут даже популярные у ее мамы и ее подруг кружочки огурца не помогут. Тут ничего не поможет.

Марина вздохнула и пошла на кухню. Сварив себе кофе, девушка подошла к окну. Она вспомнила, как хотела дождаться теплых дней, чтоб свозить Анюту за город и покатать на лошадях… вернее на пони. Но на лошадок можно было посмотреть, погладить…. Анечка была бы так рада…. Интересно, как там она? Как Денис? Как они без нее? Девушка почему-то чувствовала за них ответственность.

Подумав, она взяла телефон и набрала номер Татьяны Васильевны, мамы Дениса.

– Алло, Марина! – услышала она в трубке. – Мариночка, как я рада, что ты позвонила, дорогая моя. Может ты мне, наконец, расскажешь, что у вас произошло?

– Здравствуйте, Татьяна Васильевна. Как дела, как Анюта? – Марина не хотела спрашивать про Дениса.

– Анечка в садике. Она пока живет у меня. Денис…. Денис пьет. Аня сказала, он тебя выгнал….

– Анечка все не так поняла, Татьяна Васильевна. Никто никого не выгонял. Я сама ушла.

– Но почему?

– Мы… не сошлись характерами. – Железная причина…. И очень популярная.

– Не сошлись характерами…. Ну-ну.

– Татьяна Васильевна, а можно я сегодня Аню из садика заберу? Мы погуляем, посидим в кафе и я ее вам приведу.

– Конечно. Анюта по тебе скучает, Марина…. И я тоже.

Девушка отключила телефон. Нет, сегодня она на работу не пойдет. Уволит ее Стас или оставит, еще один день прогула роли не сыграет. Время - три часа. У Ани тихий час, но ничего. Она попросит воспитателей ее разбудить.

Марина так и сделала, и скоро сонная Аня висела на ее шее.

– Марина, ты вернулась! Ты теперь снова будешь жить с нами?

– Одевайся, Анечка. На улице поговорим.

Она привела Аню в кафе, заказала пирожные.

– Почему ты от нас ушла, Марина? Ты нас больше не любишь?

– Люблю, Анют. Я вас очень люблю.

– Тогда почему?

– Когда ты вырастешь, Ань, ты нас с папой поймешь, я думаю.

Погуляв с девочкой немного, Марина увезла ее к бабушке и вернулась домой.

Глава 20

Дениса разбудило немилосердно бьющее в глаза сквозь незашторенные окна солнце и настойчивые звонки в дверь. Он открыл глаза. Сильно болела голова, и тело затекло от долгого нахождения в неудобной позе. Вчера он, как всегда, рухнул на кровать и вырубился. Он поднялся на ноги и сжал руками виски. Голова просто раскалывалась. Боль пульсировала где-то в затылке, отдаваясь в виски, темя и лоб.

Мужчина поплелся открывать. За дверью стоял Лешка.

– Денис…. Привет. – Друг прошел и закрыл дверь. Денис кивнул и пошел на кухню, взял бокал и, налив воды, жадно выпил.

– С чем пришел? – спросил он, сев на стул и прикрыв глаза. – Есть таблетка от головы?

– От головы хорошо помогает гильотина, слышал.

– Смешно…. Ха. Ха.

– Не смешно. Ты что творишь, Денис? Где твой ребенок?

– У бабушки. Я сейчас немного не в форме, чтоб ее воспитывать.

– И когда ты планируешь в эту самую форму прийти?

– Не знаю. Достань бутылку из холодильника, пожалуйста.

– С ума не сходи. Посмотри, на кого ты похож. Когда в последний раз брился? Зарос как геолог.

– Лех, без тебя тошно. И голова болит.

– Твоя мать звонила….

– И что? Мне она тоже звонила.

– Значит, сказала, что вчера у нее была Марина? С Аней гуляла.

– Нет, - Денис открыл глаза, - про Марину она мне ничего не говорила.

– Дэн, верни ее, если тебе так плохо без нее.

– Марина не вернется.

– Вернется, потому что любит тебя…. Вот за это, кстати, не сносить мне головы, если Катька узнает.

– Лех, мне и без Марины хорошо. Я ее не люблю. Мне она не нужна.

– Ты сейчас меня пытаешься убедить? Или себя? Ты что с собой делаешь? Ты дочке нужен. Сам натворил дел, а теперь себя же и жалеешь. У тебя на работе знаешь, что творится? Нельзя так, Денис.

– Я понял. Можешь идти.

Алексей ушел. Денис пошел в ванную и посмотрел на себя в зеркало. Друг был прав – выглядел он, мягко говоря, не очень. Небритый, опухший, глаза мутные…. Пора возвращаться к привычной жизни. Он привел себя в порядок, выпил кофе и поехал на работу. Вечером сам забрал дочку из садика и привез домой. Он пытался не вспоминать о Марине, и внушал себе, что ему без нее хорошо. Жил он до встречи с ней и дальше проживет…. А жил ли? Можно ли его существование до того момента, как она встретилась на его пути, назвать жизнью?