– Ну же, Олег, - послышался голос Альбины, - где ты там пропал? Поехали уже.

Альбина всю дорогу весело щебетала о чем-то, стараясь втянуть Олега в разговор. Геля не слушала ее. Она только и видела, что взгляды мужчины в зеркале заднего вида – он наблюдал за ней, смотрел на нее, прожигал ее горящими глазами.

Его взгляды, его легкое прикосновение к ее ноге, напряженная, искрящаяся атмосфера в салоне автомобиля – все это будоражило воображение Ангелины. Сердце ее трепетало от сладостной надежды и хотелось верить, что все это ей не кажется, и он действительно всю дорогу не сводит с нее глаз, отвлекаясь только для того, чтоб совершить маневр.

Геля не смотрела в окно, не замечала дорогу, по которой они ехали, она, уже не скрываясь (а что толку было скрываться, когда все ее чувства рвались из нее), щедро возвращала Олегу красноречивые томные взгляды. И судя по тому, что в машине неожиданно стало тихо, все их переглядывания заметила и Альбина.

– Вы меня слушаете? – Подозрительно щурясь, спросила девушка.

– Конечно, Альбина Эдуардовна. – За себя и за Гелю ответил Олег. – Мы, кстати, уже приехали.

Девушка отвлеклась от размышлений и посмотрела на высокие кованые ворота, перед которыми остановился их автомобиль.

– Я была здесь однажды. Здесь классно!

Едва Олег помог Ангелине выбраться из машины, как их окружили многочисленные гости и родственники, встречающие именинницу. Мужчина выбрался из этого столпотворения и хоровода поздравлений и радостных возгласов. Он вошел в павильон, где праздновалось сие знаменательное событие.

Там, внутри все говорило о том, что Наталья на славу постаралась ради дочери. Почти две трети помещения занимали круглые столики, застланные серо-жемчужными скатертями. На каждом стояли таблички с именами гостей, блестевший в свете ламп фарфор и хрусталь, и букеты живых цветов. Цветов вообще было очень много, они были всюду: на столах, в высоких вазах на полу, в петлицах мужчин и прическах девушек. Олег нашел на одном из столов табличку со своими инициалами, понял, что с этого места ему не будет видно Гелю и пересел, заняв более удобную для наблюдения за девушкой позицию. Если бы он мог, он бы никогда не сводил с нее глаз. Просто смотрел бы и смотрел, жадно впитывая в себя каждую деталь ее красоты. Изгибы тела, завитки волос, блеск серых глаз и нежный, чуть приоткрытый ротик, к которому хотелось прижаться губами и целовать, целовать бесконечно….

Первые он чувствовал это странное желание – просто находиться с девушкой рядом, слушать ее голос, смотреть на нее. Ему хотелось защитить ее от всего света, от чужих взглядов, от прикосновений к ней чужих людей.

Олег давно начал понимать, что встретил, наконец, ту, что без сомнения мог назвать своей родственной душой. Но мог ли он поверить в то, что она когда-нибудь ответит ему взаимностью? Потерянная и одинокая, она тянулась к нему, потому что он мог дать ей иллюзию спокойствия и надежного, дружеского плеча рядом. Скоро все это должно было закончиться, но сегодня, увидев ее на лестнице, посмотрев в ее глаза, он увидел в них отражение своих чувств, он не мог ошибиться. Значит, пора перестать, наконец, сомневаться и в себе и в ней. И придумывать самому себе препятствия.

Но почему вместо предвкушения скорого счастья в душе его поселилось тягостное предчувствие чего-то плохого?

*

Ангелина сидела за столиком и вертела двумя пальцами тонкую ножку бокала, в котором искрилось дорогое шампанское. Праздник был в самом разгаре, и всем было весело. Всем, кроме нее – кто-то догадался посадить ее с Германом и Еленой и мужчина весь вечер сверлил ее тяжелым, полным ледяного презрения взглядом. Наверное, с точки зрения психологии общения, это был верный ход, и Геля подозревала, у кого возникла такая гениальная мысль. Наталья Игоревна от скуки уже успела увлечься вышиванием крестом, разведением заморских растений (большая часть из которых погибла с наступлением холодов), изучением мастеров живописи по репродукциям картин в какой-то энциклопедии и добралась-таки до психологии отношений.

Обо всем этом ей рассказывала Елена. Женщина была счастлива тому, что в доме появились свободные уши, и вливала в них потоки информации. Геля молча слушала и скоро узнала об обитателях дома почти всю подноготную.

Напряжение от такого близкого «общения» с Германом смягчали только теплые взгляды Олега за соседним столиком, и девушка размышляла о том, как ей оказаться как можно ближе к нему, а еще лучше рядом сесть. Но рядом с ним сидели три молоденькие Альбинины подружки, одна краше другой, и щебетали без умолку, стараясь привлечь к себе внимание мужчины. Впрочем, безуспешно.

Наконец, терпению девушки наступил конец, а выпитое шампанское, хоть и кружило голову, но не помогало отвлечься и расслабиться. Наоборот, голова кружилась от духоты, и очень хотелось выйти на улицу, вдохнуть полной грудью свежий вечерний воздух и избавиться, наконец, от ощущения этих липких взглядов, которые словно ощупывали ее.

Геля встала из-за стола и, извинившись, направилась к выходу, когда кто-то поймал ее за руку, разворачивая к себе.

– Может, потанцуем, Геля? – Перед ней стоял Олег. Его рука уже лежала на ее талии, притягивая ее к нему совсем близко.

– Я бы с удовольствием, - отстраняясь, ответила девушка, - но мне на воздух нужно… душно… подышать хочу….

– Тогда пойдем, я тебя провожу.

Они прошли мимо стоящих у крыльца гостей, мимо немногочисленных парочек, спрятавшихся в тени, мимо клумб с яркими цветами, сейчас закрывших бутоны и опустивших головки. Олег держал Гелю за руку и вел ее по тропинке куда-то подальше от павильона и людей. А она не сопротивлялась, полностью доверяя ему.

Впереди, довольно далеко от места проведения праздника, одиноко стояла увитая диким виноградом деревянная беседка. Туда мужчина и привел Ангелину. Видимо гости Альбины не разглядели ее при свете дня, а в потемках на практически неосвященной территории клуба ее найти было невозможно. Поэтому сейчас здесь никого не было.