Шрифт:
– Привет, - он протянул Вадиму руку, улыбнулся Лере. – Ну, как мы себя чувствуем?
– Плохо. – Ответил за девушку Вадим. – Немного похоже на ломку, тошнит, рвет, болят суставы.
– Что-нибудь принимала в последние дни?
– Она в последние дни вообще из дома никуда не выходила. Могу гарантировать это Глеб. Это не ломка.
– Хорошо. Может какие-нибудь лекарства?
– У меня только жаропонижающие, обезболивающие и то снотворное, что ты мне давал.
– Ясно. Тогда Лера, сейчас тебе сделают анализ крови, УЗИ… ну, что там еще будет нужно. Так что пойдем. А ты, - он обернулся к другу, - подожди ее здесь.
Около получаса Вадим нервно мерил шагами коридор, в котором его оставил Глеб, когда он неожиданно появился перед ним.
– Что с ней?
– Вадь, пойдем в мой кабинет.
– Что-то серьезное?
– Пойдем, говорю.
В кабинете Глеб сел за свой стол и показал Вадиму на кресло рядом.
– А где Лера?
– Ей берут анализ крови…. Вадим, скажи, сколько она уже живет у тебя?
– Недели три, а что?
– А ты за ее циклом вообще следил?
– За каким?…. за тем самым?
– Да.
– Нет, а причем здесь это?
– А ты не знаешь взаимосвязь между отсутствием этого самого цикла и присутствием тошноты в жизни девушки.
– Что? Ты о чем? Я не понял ничего Глеб, говори русским языком!
– Лера беременна. Давно. По УЗИ недель шесть. Может меньше, но не больше.
– Беременна? Лера? Но как?
– Я сам очень удивлен, Вадим. Обычно только двадцать пять процентов наркоманок могут зачать ребенка. Видимо она попала в это самое меньшинство.
– И что делать? она уже знает?
– Нет, сам скажешь. Вадим, что ты думаешь делать с этим?
– Я не знаю. Нужно сначала с Леркой поговорить.
– Ты знаешь, чей это ребенок?
– Я думаю, что мой.
– Ты уверен?
– Не знаю…. Просто Лера говорила, что последний секс у нее был недели за две до нашей встречи. К тому же ее… партнеры, всегда предохранялись…. Черт! Глеб, зачем ты заставляешь меня об этом рассказывать! Я пытаюсь обо всем забыть. Мне и так ее откровенность не дает спокойно уснуть.
Лера действительно за те несколько дней, что прошли после ломки в его доме, рассказала Вадиму о себе все. Она ничего не утаила и не скрыла от него. Может, это было и не совсем правильно, но девушка хотела, чтоб он знал всю ее жизнь до него.
– Но ты же сам сказал, что она живет у тебя три недели…
– Я познакомился с ней раньше. Как раз недель шесть назад. Все-таки это, скорее всего мой ребенок.
– Ты так веришь ей….
– А как иначе, Глеб? Если я буду постоянно сомневаться в ее словах, это ни к чему хорошему не приведет. У нас ничего не получится, если мы не будем доверять друг другу.
– Хорошо. Тогда я скажу тебе, что думаю по этому поводу. Вадим, ты должен убедить Леру сделать аборт.
– Аборт? Зачем?
– Когда Лера в последний раз принимала наркотик? Когда сбежала из этого центра?
– Да.
– Значит, она уже была беременна. Вадим, ты знаешь каких детей, рожают наркоманки? Я знаю. Во-первых, она его скорее всего не доносит. А чем позже произойдет выкидыш, тем хуже будет для ее здоровья. А если не выкидыш, то преждевременные роды, мертворожденный ребенок…. Короче, сам понимаешь.
Дальше, если даже она доносит и родит, у ребенка могут быть внешние уродства. А так же, порок сердца, болезнь Дауна, детский церебральный паралич…. Мне продолжать?
– Я понял.
– Сейчас мы берем у нее анализ на вероятность возникновения у ребенка различных патологий. Он будет готов завтра, но я уже не сомневаюсь в результате.
Вадим, прими правильное решение, я тебя прошу. Ребенок родится нездоровым и восемьдесят пять процентов вероятности синдрома внезапной смерти. Ну, подумай, как Лера это переживет.
А если он и выживет, велика вероятность того, что он останется инвалидом на всю жизнь. И тебе придется нянчиться с ними обоими, с Лерой и с ребенком. Ты вытянешь это?
Вадим спрятал лицо в ладонях и помотал головой.
– Вобщем сегодня ты должен с ней поговорить. А завтра я вас жду. Если что, у меня есть знакомые акушеры, аборт сделаем быстро и без последствий. Ну, иди, Лера уже, наверное, ждет.
Вадим вышел из кабинета Глеба и сразу же наткнулся на испуганные глаза Леры.
– Пойдем, - он обнял ее за плечо, и они вышли из дверей центра.
В машине Лера сидела и смотрела на Вадима. Он казалось, не замечал ее взгляда. Думал о чем-то и был чем-то расстроен. Наверное, с ней все серьезно. Вадим постоянно хмурился, подносил к губам сложенную в кулак руку, тер пальцами подбородок. Девушка всю дорогу молчала и боялась спросить, что его так расстроило. Глеб ей ничего не сказал, и она даже не подозревала, что с ней могло приключиться. Вернее подозревала. Она боялась, что из-за наркотикой у нее образовалась какая-нибудь страшная смертельная болезнь.