Шрифт:
– Ну, хочешь, я подожду, пока ты переоденешься? Хотя, на мой взгляд, тебе это не обязательно! Ты и так выглядишь великолепно!
– Спасибо. Тогда пойдем!
Ужин прошел спокойно. Вкусную пасту мы запивали прекрасным вином из подвала хозяина. Одна бутылка сменяла другую. В конце ужина оказалось, что выпито почти четыре бутылки. Но невероятно! Я свершено не опьянела!
Говорили о всякой ерунде. Виктор расспрашивал Самюэля о его семье, родных и близких, которые, как оказалось, остались на родине. О его детстве, учебе, друзьях. Негр рассказал о кулинарных вкусах его страны. Потом разговор зашел о магии Вуду. В деревне, родом из которой Самюэль культ Вуду был очень силен. Колдун лечил больных, насылал проклятья, снимал сглазы, предсказывал будущее, делал заговоры на богатство. Его все боялись и уважали. Сам Самюэль не очень верил колдуну, но после того, как колдун наслал проклятье на него и его семью, заболела мать Самюэля, погиб старший брат, попав под машину. Отец, узнав, что эти несчастья лежат на совести сына, проклял его и выгнал из дома. Поэтому мой черный друг и решил податься в Европу. Он пересек пустыню и на утлом суденышке, переполненном такими же искателями лучшей жизни, переплыл море и высадился на маленьком итальянском островке.
Потом были месяцы надежд, бесправия, унижений и рабского труда на плантациях неорабовладельцев Калабрии. Он вскапывал землю, ухаживал за апельсиновыми садами, собирал урожай красного лука, которым так гордится Калабрия. Его били, не платили зарплату, морили голодом за своенравие. Не вытерпев, Самюэль сбежал в Рим. Здесь он встретил добрых людей, его соплеменников, которые приютили его и дали ему работу.
– Да, печальная история, - проронил Виктор, когда негр закончил свой рассказ.
– Это ужасно, Самюэль! Как ты все вытерпел? – пожалела я негра.
– О! Роберта! Поверь, так живут все мигранты во всей Европе!
– Тогда зачем вы едите в эту Европу?! – удивился Виктор.
– Синьор Корецки! Не от хорошей жизни! Здесь мы приобретаем надежду. Здесь появляется будущее у наших детей! Там же, на родине мы живем еще хуже! Там господствуют колдуны и племенные царьки, которые могут сделать с тобой все, что угодно. Они убивают и милуют. Там нет законов кроме прихоти современных людоедов. Там мы еще больше бесправны! Там нет для нас будущего!
– А где же ты научился читать и писать по-итальянски? – вдруг спросил негра Корецки.
– О! Это целая история! Меня научила одна маленькая девочка – дочка хозяина лукового поля. Она приходила вечером посмотреть на то, как мы ухаживаем за полем, и как растет ее лук, лук посаженный ею лично. Мы познакомились. Я ей рассказывал о том, как растет ее лук, рассказывал, как мы в Африке выращивали лук. Ей нравились мои байки и она предложила мне написать об этом книжку. Я сказал ей, что не умею ни читать, ни писать. Тогда она и предложила меня научить. Я быстро схватывал или она была толковым учителем. Но через два месяца я сносно читал газеты и мог написать то, о чем я думаю. Кроме того, в школе мы учили французский, а он довольно похож на ваш итальянский.
– Самюэль, Вы курите? – спросил Корецки.
– Да.
– Может, хотите сигару?
– С большим удовольствием!
– Роберта, ты не возражаешь? – спросил моего разрешения Корецки.
– Нет, конечно!
Виктор встал и подошел к столику, на котором стояла коробка кубинских сигар. Я видела ее раньше. Она была изготовлена из тонкой фанеры и вся сплошь в красивых наклейках. Наш хозяин взял из нее две сигары и, вернувшись на свое место, протянул одну сигару негру. Тот почтительно взял ее. Виктор чиркнул длинной спичкой о коробок и поднес огонь к сигаре Самюэля, а потом и к своей. Над столом поднялось облако дыма. В комнате почувствовался приятный запах сигарного табака. Я уже говорила, что не курю, бросила и теперь запах сигарет мне довольно неприятен, но вот от дыма сигар меня не мутит, он мне даже нравится. Поэтому я не возражала, когда Виктор иногда закуривал сигару. Он это делал довольно редко, и у меня сложилось впечатление, что делал он это только ради забавы.
– Как Вам сигары? – обратился Виктор к негру.
– О! Они превосходны! Спасибо! – выпуская дым из ноздрей, ответил Самюэль.
– А теперь, уважаемый, ответьте мне, почему Вы приняли столь активное участие в жизни Роберты? – внезапно задал вопрос в лоб Корецки.
– …эээ… - видно было, что Самюэль растерялся и не был готов к столь откровенному разговору, – эээ… синьор Корецки, видите ли, я несколько очень хорошо отношусь к Роберте…
– Так хорошо, что готовы были даже рискнуть своей жизнью? – Виктор был прямолинеен.
– Я постараюсь объяснить. Я вам рассказал о своей жизни. Согласитесь, она не стоит особенно дорого! Я видел в своей жизни все! Правда, только все плохое! Да и что такое, эта жизнь?! Разве ее цель тихо и незаметно просуществовать отведенное Господом время?! Разве не в том ее смысл, чтоб жить по-полной, так сказать? Дышать полной грудью! Рисковать! Бороться! Мне кажется именно в этом и заключается смысл жизни! И вот здесь я встретил человека, красивую девушку, которая отнеслась ко мне, как к человеку, тем более равному ей. Поверьте, это много стоит! Кроме того, я испытал к ней еще и чувство, которое толкает меня на безрассудные поступки! Я уверен и Вам это чувство знакомо!
– Да, - кивнул Виктор.
– Я ответил на Ваш вопрос?
– Вполне.
– А могу ли я задать Вам вопрос? Извините меня за наглость! – очень вежливо и аккуратно спросил в свою очередь Самюэль.
– Я слушаю!
– Почему Вы пустили в дом совсем незнакомого Вам человека? Я имею в виду себя. Неужели только из-за Роберты?
– Ну, в общем, да.
Самюэль посмотрел на меня. Виктор тоже уже несколько секунд смотрел мне в глаза. От их взглядов мне стало как-то неуютно. В конце концов, это уже неприлично обсуждать человека в его присутствии!