Шрифт:
Таких «рядов» находится несколько.
Мультиполярность переживаний и сновидения
При «соматоанализе» некоторых сновидений прослеживается интересное явление: различным частям сновидения соответствуют ощущения в разных зонах тела. Как пример приведу следующее сновидение молодого мужчины, который был подвержен пьянству. Ему снится, что он находится между двух склонов гор, перед ним большая куча дерьма, а сзади на него катится огромный шар.
На расспросы об ощущениях, связанных с каждой частью сновидения, он ответил следующее. С образом «кучи дерьма» соотносится ощущение во лбу. Там тарелка параболической антенны. Соответствует это переживанию беспокойства за себя: «Я это осознаю, я это понимаю. Не хочу туда попадать», – утверждает пациент.
Ощущение, связанное с образом «катящегося на него огромного шара», пациент испытывает в животе. Там огромный, тяжелый ком – страх.
Склоны гор, наклон местности как компоненты устрашающего пейзажа «инвестируются» тем же зарядом, что и «шар».
Исходя из подобных наблюдений, нельзя исключить того, что состояние (возникшее по внутренним причинам или в ответ на внешнюю ситуацию) может переживаться на нескольких уровнях. К примеру, человек может одновременно беспокоиться (на уровне головы), тревожиться (на уровне сердца) и бояться (на уровне живота). Три переживания одной ситуации – раздражение в висках, досада в груди, гнев в животе. Соответствовать им могут три «картинки» сновидения – своего рода «триптих» на тему, общую для всех.
Не этим ли феноменом мультиполярности переживания можно объяснить и то, что в сновидениях бывают смены сюжетов, которые трудно объяснить логически? Не являются ли такие смены вариантом переклички, «селекторного совещания центров», когда каждый «докладывает обстановку» по-своему. Обрывы сна, соответственно, связаны с переключением «инициативы». Смена сюжета означает то, что начинает показывать «другой канал»: транслировал программу, скажем, лоб – стал транслировать живот, а потом сердце.
Это является альтернативой случая, когда влияние центров суммируется и создается «пейзаж» со множественными характеристиками, как в случае с М.
Жадность и скупость
Любопытно, как по-разному поражают человека казалось бы сходные бедствия: жадность и скупость , например. Жадность – в кистях (желание «захватывать» превращает руки в крюки), а скупость – в сердце (желание удерживать достигнутое закрывает сердце в капсулу). Возможно, подобные наблюдения способны дать богатый материал не только врачам, но также и учителям этики и морали, филологам и другим специалистам.
Кажущееся дублирование понятий в языке, согласно данным топографической психологии, оправдывается тем, что каждому слову, если оно наполнено реальным содержанием (если его существованию отдается часть жизненной энергии носителей языка, что поддерживает его в «живом» виде), соответствует особое место в теле сознания человека. Уныние, скорбь, печаль, грусть, тоска – казалось бы, синонимы, однако обращение к ощущениям выявляет их нетождественность друг другу (они получают ток от разных зон, имеют разный «вес», «цвет»).
Калейдоскоп образов
Ощущаемые образования различаются:
– по размеру – от точечного до превышающего объем тела;
– по консистенции – от газообразной до каменистой;
– по цвету – от белого до черного по всему спектру;
– по времени возникновения – от нескольких секунд до десятков лет назад;
– по части потенциала, поглощаемого этим образованием – от 1 до 99 %;
– по визуализируемым образам – комка, клубка, пластины, плиты, гири, редьки с трехметровым корнем и пышной ядовито-зеленой листвой, медузы, осьминога, раскинувшего свои черные щупальца, ежа, дракона, быка, самолета и т. д.
Получая такие данные, приходишь к мысли, что описываемые несчастными ипохондриками, невротиками и психотиками лягушки в животе, змеи в головах, комы в горле, мешки на плечах и т. д. сами по себе не являются признаком их сумасшествия или невроза, а представляют собой лишь один из аспектов их переживаний, испытываемых практически каждым, в том числе и так называемыми здоровыми людьми, но не каждым осмысленный и проявленный до степени ясного видения.
Аналогичным образом, глядя на рисунки сюрреалистов с их странными на первый взгляд сюжетами (например, тело в виде комода с ящиками у Дали или деформированные фигуры Шемякина), приходишь к выводу, что они действительно представляют собой своеобразный вариант реализма – реализма внутренних ощущений (здоровых или нездоровых – это другой вопрос).
В процессе работы становится понятнее, какие контуры внутренних ощущений передают распространенные в нашей цивилизации игрушки, персонажи мультфильмов – как правило, специфически деформированные. «Тайное», ощущаемое при закрытых глазах, мультипликаторы делают «явным», видимым открытыми глазами. Так получаются «добрые» и «злые» существа с чересчур развитым жевательным аппаратом, завязанными глазами и панцирем на спине вроде черепашек Ниндзя и т. п.