Шрифт:
Дау был в восторге от иконы с его изображением, от почтовой марки с его портретом, чудесной марки тиражом в один экземпляр, изготовленной по идее Ильи Михайловича Лифшица, обладателя ценнейшей коллекции марок. На почтовом штемпеле дата — 22 января 1958 года.
Льву Давидовичу понравились тяжелые мраморные скрижали — «Десять заповедей Ландау», на которых были выгравированы десять формул наиболее значительных его открытий. Этот подарок по поручению Института атомной энергии вручил Льву Давидовичу академик Кикоин.
— К сожалению, мы при всем желании не могли уместить на этих скрижалях всех работ Дау, — сказал Исаак Константинович Кикоин.
С величайшим восторгом воспринял Дау доклад Хрущева на XX съезде КПСС. И тут же вспомнил стихотворение Вяземского:
Удивили всю Европу, Показали простоту: Тридцать лет лизали жопу, Оказалося — не ту.Он твердил эти строчки с утра до вечера, разумеется, с комментариями. Хвалил князя за талант и дальновидность.
Пример стиля Ландау — его письма. Эпистолярное наследие Ландау велико и разнообразно: письма родным, друзьям, знакомым, студентам, школьникам, рабочим, ученым — всем, кто к нему обращался. Ни одно письмо не оставалось без ответа (еще одно доказательство того, что Ландау был начисто лишен какого бы то ни было снобизма).
Письма Льва Давидовича написаны искренне, правдиво, остроумно. Главное в них — стремление помочь людям найти путь в науку. Он был убежден, что физиком-теоретиком может стать каждый, у кого есть способности к этой науке, нужно только много работать. К нему мог обратиться за советом и солдат, и рабочий, и студент — он всем отвечал подробно, без спешки, не ради того, чтобы отделаться, а с заинтересованностью в судьбе человека.
Вот несколько писем к Ландау и его советов.
«Уважаемый Лев Давидович!
Пишет Вам студент Московского лесотехнического института Григорий Р. Занимаюсь на третьем курсе механического факультета. Пытаюсь уразуметь, что это такое — современная физика. Читал А. Эйнштейна (ранние работы), отдельные статьи и работы Фарадея, Максвелла, Гельмгольца, де Бройля, Планка, Лоренца, Лебедева, Оствальда, Лауэ, Борна, Маха, Александрова, Френкеля, Власова, Шпольского, Лурье, Терлецкого, Ланжевена и других.
Метался в дебрях идей и формул, не понимая слишком многого. Работы академика Фока и «Пятая оптика» Ю. Румера недоступны для меня. Да и большинство статей в «Успехах физических наук» тоже. Как учиться? Будьте добры, посоветуйте. Пытаюсь думать. Начал систематически изучать векторное и тензорное исчисление по учебнику Кочина и теорию поля по Вашей работе.
Но понять физику без лабораторной работы, а математику без руководства строгой системы — трудно. Может быть, это просто недостаток способностей.
В прошлый четверг был на Вашем семинаре. И ничего не понял. Стыдно стало. Подойти к Вам не решился. 3 апреля снова, видно, поеду на семинар. Но если оробею — вот пишу это письмо.
Очень буду ждать ответа.
С искренним и глубоким уважением Р.
2. IV.58 г.».
«Дорогой тов. Р.!
Если Вы всерьез интересуетесь теоретической физикой, то я охотно помогу Вам заняться этой, как мне тоже кажется, увлекательной наукой.
Естественно, что Вы теряетесь перед огромной массой материала и не знаете, с чего начать. Ясно, что теоретический семинар для Вас сейчас совершенно непонятен и Вам еще рано его посещать. Посылаю Вам программу 'Теоретического минимума", которую Вы можете (если хотите) сдавать мне и моим сотрудникам раздел за разделом.
Начинать надо с математики, которая, как Вы знаете, является основой нашей науки. Первой идет, разумеется, математика I. Содержание ее указано в программе. Имейте в виду, что под знанием математики мы понимаем не всяческие теоремы, а умение реально на практике интегрировать, решать в квадратурах обыкновенные дифференциальные уравнения и т. д.
Мои телефоны тоже указаны в программе. Бояться меня не стоит — я совсем не кусаюсь.
С пожеланиями успеха Ваш Л. Ландау. 7 апреля 1958 г.».
«Когда-то А. Эйнштейн не отказал в помощи студенту Л. Инфельду, и поэтому я решился написать именно Вам в надежде, что и Вы не откажете мне в моей маленькой просьбе. Я тоже студент, но пока всего лишь II курса радиотехнического факультета МАИ, но я очень люблю теоретическую физику.
Вы, вероятно, очень заняты, но если у Вас найдется несколько свободных минут и для меня, то я Вам буду очень и очень благодарен. Мне совершенно необходимо иметь глубокие и разносторонние знания по большинству областей теоретической физики (включая и теорию твердого тела), а значит, и по необходимой для этого высшей математике, вплоть до уровня развития теоретической физики в настоящее время. Простите, что я Вас беспокою, но для меня это очень важно, и хотя, может быть, это и не совсем прилично, но ведь в жизни, если идти трудным путем, не всегда бывает место для приличия.
Я очень прошу Вас помочь мне в следующем: не могли бы Вы прислать мне список наиболее глубоких и содержательных в своей области книг, чтобы не терять время на выписывание рациональных зерен из множества талмудов, которых более чем достаточно, т. е. я прошу Вас прислать мне цепь, состоящую из таких звеньев, поглощая одно из которых я мог бы быть уверен в том, что пойму следующее звено этой цепи, и так до конца. Вероятно, и Вы были таким же в свое время, если не больше, и поэтому я думаю, что Вы поймете меня.
Буду Вам от всей души благодарен за эту небольшую помощь.
С глубоким уважением К.».
«Дорогой тов. К.!
Охотно отвечаю на Ваше письмо. Вы совершенно правы, считая, что для занятий теоретической физикой Вам, прежде всего, необходимо приобрести познания в этой области. Я охотно помогу Вам в этом.
Как Вы поняли сами, теоретику в первую голову необходимы знания математики. При этом нужны не всякие теоремы существования, на которые так щедры математики, а математическая техника, то есть умение решать конкретные математические задачи.
Я бы рекомендовал Вам следующую программу обучения. Прежде всего, научитесь правильно (и по возможности быстро) дифференцировать, интегрировать, решать обыкновенные дифференциальные уравнения в квадратурах, изучите векторный анализ и тензорную алгебру (то есть умение оперировать с тензорными индексами). Главную роль при этом изучении должен играть не учебник, а задачник, какой — не очень существенно, лишь бы в нем было достаточно много задач.
После этого позвоните мне по телефону В 2-18-86 (лучше всего от 9.30 до 10.30 утра, когда я почти всегда дома, но можно в любое другое время) и приходите ко мне. Я проэкзаменую Вас и дам Вам программу для дальнейшего обучения. Если Вы сдадите мне всю эту программу (на что в зависимости от Ваших знаний и усердия Вам понадобится один-два-три года), то я буду считать, что Вы вполне подготовлены для научной деятельности, и постараюсь помочь Вам, если Вы захотите, устроиться в этом направлении. Вот и все.
С пожеланиями счастливого Нового года
Ваш Л.Д. Ландау.
31 декабря 1957 г.».
«Глубокоуважаемый Лев Давидович!
Во-первых, поздравляю Вас с днем рождения и желаю Вам счастья, здоровья и новых больших успехов в работе! Во-вторых, у меня к Вам большая просьба: через неделю я уезжаю из Москвы и буду бесконечно благодарен Вам, если Вы найдете время дать мне несколько советов о том, что и как я должен изучить для того, чтобы стать физиком-теоретиком, и о том… стоит ли мне к этому стремиться.
Несколько слов (которые я прошу Вас рассматривать как исповедь) о моих «индивидуальных особенностях»: знания мои соответствуют примерно трем курсам мехмата МГУ, но мне уже 25 лет и я рабочий. Физико-математические способности, как мне кажется, у меня есть, они значительно притупились из-за работы над проблемами, успешно решать которые я не мог из-за отсутствия необходимых знаний. Я очень плохо усваиваю иностранные языки, ни на одном не могу читать свободно. Теоретическую физику я усваиваю медленно и плохо…
…И у меня совсем падает настроение, когда я вижу, что автор не уверен в том, что пишет, просто подгоняет под ответ. Может быть, мне лучше начинать не с учебников Компанейца, Шпольского или Фока, а, положим, с Гейзенберга?
Я более или менее успешно работал, например, в области физической химии. Но меня интересует самое главное — теоретическая физика, то, почему мир именно такой, каков он есть! Целью моей жизни было стать физиком-теоретиком. Но я чувствую, что способности у меня падают, за свои 25 лет я успел усвоить страшно мало, квантовая механика, современная физика лезут в меня плохо, выдающихся математических способностей у меня никогда не было. (Уменя есть несколько сочинений в области геометрии, теории вероятностей и дифференциальных уравнений, но они, по мнению некоторых профессоров МГУ, достойны XVIII века или современного учителя средней школы — элементарщина…)
Может быть, физиком мне не стать? А следует убежать навсегда в какой-нибудь Джезказган от библиотек, университета и друзей? Постараться создать хорошие условия своей матери, стать хорошим слесарем, постараться сделать сына и уже из сына — физика-теоретика?
Лев Давидович! Я знаю, как дорого стоит Ваше время, и буду считать высокой честью для себя, если Вы мне ответите. Это крайне маловероятно, но, если случится, что я смогу быть чем-либо полезен Вам и Вашим друзьям, я сделаю для Вас все, что смогу.
С уважением и приветом Сергей Л.
20.1.58 г.».