– Дэн?! Что ты здесь делаешь?

– Слава Богу... В данный момент пытаюсь тебя привести в чувства. И у меня встречный вопрос, что ТЫ здесь делаешь?!

– Бегаю. – У него взгляд отнюдь не "пропитан" жалостью, а скорее негодованием.

– Черт, Зимина ты все шуточки шутишь?! – Голос грозный, прям как у Иоанна Васильевича. Пусть будет все, что угодно только не жалость.

– Посмотри на меня Лиз.
– Поднимаю на него затуманенный взгляд, сердиться… и видно очень, что даже желваки ходят. Честно, я благодарна ему сейчас за это, поэтому тихо прошептала:

– Спасибо…

– За что? – Его брови взметнулись вверх.

– Просто спасибо. – И меня снова отключает от реальности.

– Лиза не закрывай глаза, слышишь. – Снова тормошит и тянет меня вверх.

– Давай вставай, ты и так долго здесь пробыла, пока я тебя нашел. Он помог мне встать и заметил, что я трясусь как осиновый лист, снял пайту и надел на меня.

– Сама идти можешь?

– Можешь. – Он приобнял меня и мы потихоньку пошли.

– Блин Зимина, ты…..ты самодурка! Ну вот скажи, на кой черт ты сюда поперлась? – И чего это он так разъерепенился? Неужто собрался устроить мне инквизицию?

– Тон попроще, тебя вообще-то никто не звал! – Как можно твёрже постаралась ответить, но лишь прогундосила.

– Не хами, и не уходи от ответа.
– А парень сдаваться-то не собирается.

– Убегала.

– От кого ты убегала, а? – Ну вот чего он пристал, придраться больше не к кому?

– Не от кого, а от чего.

– Ну и от чего?

– От боли.
– Очень тихо сказала я. Блин, и чего это я разоткровенничалась спрашивается. Ден долго молчал и ничего не говорил. Может мне сегодня хоть в этом повезло, и он не услышал.

– Глупая ты, от боли не убежишь и не скроешься. Ее нужно только пережить... Можешь не верить мне, но со временем она начнет притупляться. – Ага как же не услышал. Мне сегодня везет, прям как утопленнику. Тишина нас не нагнетала, каждый думал о своем. Ден только спросил мой адрес, и всю остальную дорогу до моего дома мы с ним почти не разговаривали. Он не проявлял жалости ко мне, а просто вел себя как обычно. Удивительно, но мне, впервые было комфортно находится рядом с ним. Слез нет, только боль и безумная усталость, а на грудной клетке словно лежит плита, которая мешает сделать вдох, а при каждом выдохе она давит все сильнее и сильней. Тем ни менее ему удалось меня отвлечь от моего горя - разозлил меня, хотя другие однозначно начали бы приставать со своей жалостью.

Папа, как только заметил меня, около дома быстрым шагом направился к нам. Посмотрел на мое зареванное лицо, перевел взгляд на Дениса и протянул ему руку:

– Спасибо, что проводили Лизу.

– Не стоит благодарности, мне ничего не стоило.
– Ответил Ден и пожал папе руку. Передал меня с рук в руки.

– Мне, пожалуй пора. Всего доброго.

– Спасибо.
– Тихо сказала я. Он посмотрел мне в глаза и ушел.

Папа обнял меня, поцеловал в макушку.

– Дочь… я переживал…. Милая, очень тебя прошу, не поступай так больше со мной, я места себе не находил пока тебя не было, да и постарел за эти часы лет на десять. – Я лишь прошептала:

– Прости.

– Пойми дочь, если с тобой что-то случиться…. я не переживу такой потери.
– Он сильнее меня обнял и погладил по волосам. Ну, вот и снова слезы катятся по моим щекам.

– Прости, пожалуйста, я правда не хотела, чтобы ты так переживал за меня.-Я потянулась и поцеловала папу в щеку. Он посмотрел мне в глаза, стер большими пальцами слезы с моих щек и поцеловал в лоб.

– Господи Лиза, я за тебя всегда переживаю. На то я и родитель, чтобы волноваться за своего ребенка. Пойдем в дом, тебе и так сегодня досталось.

Мы вошли в дом, пока я разувалась, папа пошел на кухню. Принес мне стакан воды.

– Дочь, может, ты немного покушаешь. – Я замотала головой. – Ну ладно иди, отдыхай.

Я быстро забежала в душ, после легла на кровать и даже не заметила, как

погрузилась в сон.