– Вы там хотите остаться ночевать? Тогда нужно было лезть на яблоню, - он махнул на растущее рядом дерево.
– Там с прошлого года осталось голубиное гнездо.

– Так, я спускаюсь, держите собачку, - в конце концов, парень не виноват, что у наших родственников весеннее обострение на почве желания выдать меня замуж, потому убивать его я не стану, сосредоточусь на незадачливых свахах.

– Да он никого не тронет, добрей души пес, - но руку мне подал. Лучше бы шею подставил, ей-богу - как в его представлении я могу слезть, если эта ветка оказалась нижней. А как же я тогда на неё попала?

Этот вопрос пришлось отложить до лучших времен - ноги уже соскользнули с неустойчивой опоры и свесившаяся попа в этот момент, как никогда прежде, намекнула, что пора завязывать жрать шоколадки. В идеале - вообще бы несколько дней на голодной диете посидеть.

– А вы уверены, что там с вами был один баран?
– парень ухватил меня за щиколотки и теперь принимал на свое плечо всю массу хрупкого девичества. Да, не дюймовочка, кто спорит, но не надо так пыхтеть. Пальцы разжиматься отказались, не веря, что вцепившийся в ноги индивид удержит так лелеемое тельце.
– Да опустите уже руки!

То ли от этого крика, то ли от того, что кисти уже свело судорогой, но я послушалась.

Рухнули мы одновременно - я, парень и ветка. Хорошо, что она нас не прибила, но голые руки и ноги, уже покрывшиеся пупырышками от холода, ободрала да крови.

– Здравствуй, земля, - целовать утоптанную собачьими отпечатками почву я не стала, сразу рванув на четвереньках в клубнику.

– Ты куда?!

– Надо!
– мобильник я нашла, но лежание на добросовестно политой грядке сделало свое черное дело - откликаться он не пожелал, продолжив угнетать хозяйку темным экраном.

– Зовут-то как?
– парень отряхнулся от налипшей листвы и свистнул доберману. Тот нарисовался в непосредственной близости, внимательно обнюхал моё лицо, и, когда я уже готовилась принять мученическую смерть, лизнул в щеку. После чего сел напротив копилкой, глядя на меня с пугающей разумностью.

– Тьфу, я думала, он меня съест, - приняв помощь парня, я поднялась, с ужасом представляя, на кого похожа.
– Майя.

– Как пчелка? Круто, - градус благодарности к парню устремился к нулевой отметке.
– Андрей.

– Рада и счастлива. Ну, я пойду?

– Иди, - он пожал плечами, давая понять, что никого не держит.

Осторожно пробираясь по тщательно утрамбованной дорожке в сторону калитки, я все косилась на плавно скользящего бесшумной тенью Цефея, но кобель никаких признаков агрессии больше не проявлял, так что расстались мы почти друзьями.

Жалко только, что этого Андрея не рассмотрела. Не то, чтобы в благодарность я воспылала к нему любовью и страстью, но хочется все-таки знать, из-за кого пережила такие приключения. А ладно, значит, не судьба.

– Всего хорошего, - сжимая в руке отключившийся телефон, а второй ладонью прикрывая прореху на шортах, я поспешила откланяться и рысью понеслась в сторону домика.

– И тебе не хворать!

Парень скрылся за забором, а я с рыси перешла на галоп, торопясь успеть раньше этих чингачкучек.

Успела. Я в ожидании таилась в тени, потому что встретившийся мне сосед при виде ободранной лохматой девушки, разве что не перекрестился, но протрезвел точно, когда, охая и хватаясь за бока, приковыляли бабуля с теть Машей.

– А вы спортом решили заняться?
– от моего вопроса они синхронно вздрогнули и попытались приобрести максимально независимый вид.

– Да, очень полезно для здоровья, особенно по вечерам, - бабуля собралась обмахнуться подолом платья, но не стала, ввиду людности участка.
– А ты отнесла кости щеночкам?

– Конечно! Так мне радовались. Теть Маш, можно я себе одного заберу, того, который шоколадно-коричневый, он такой ласковый, - а что, после встречи с Цефеем мне тоже захотелось завести собаку. Буду натравливать её на прогульщиков.

У женщины вытянулось лицо, а сама она в поисках поддержки оглянулась на бабулю.

– Бери, солнышко...

– Вот и хорошо, - оставив заговорщиц в судорожных попытках представить, где за ночь взять щенка, да ещё и нужного цвета, я, сторонясь освещенных участков, прокралась в дом и забаррикадировалась в комнате, злорадно хихикая от устроенной в ответ на попытку сбыть меня с рук подлость. Правда, смех перешел в сдавленный вопль ужаса, когда я поняла, что это страшнючее существо с ободранным лицом и наливающемся на лбу синяком - я сама.