– Хороший бросок, - похвалив его Млак, стреляя из арбалета.

Щер тащил Фер. Шак и Свак, прикрывали его с двоих боков.

– Он уже зашмякался, - сказал Шак, бросив взгляд на лицо Фера.

– Не брошу! Не брошу его!
– выкрикнул в ответ Щер.

Он наконец добрался до проема, втащил друга в коридор. За ним вошли Шак и Свак, последним заскочил Льер.

– Фух, - смахнул он пот со лба, - я твой задолженник, - хлопнул он по плечу Пака.

Тот улыбнулся:

– Да фто там.

Льер тоже улыбнулся, сделал шаг к нему, положил вторую руку на второе плечо и стал опускаться на колени.

– Да ты щего, Льер, - удивился Пак, - не надо так.

Но Льер не слушал, упал на колени, головой бухнулся ему в живот. Изо рта его потекла кровь. Пак судорожно глотнул. Из спины Льера торчал его собственный кол. Он поднял взгляд, на него тыкал пальцев один из вампиров и что-то говоря своим собратьям громко рыготал.

– Ах ты!
– воскликнул Пак, взмахнув секирой.

– Стоять!
– выкрикнул Млак, - Фьорд, давай.

Пьёс, даже не сделав обращение, на такое короткое усечение его имени, сорвал с пояса кожанную тряпку, махнул ее, распрамляя. В центре моргнул черный круг, внутри него еще один, за ним еще. Кулайсимигав схватился за другой край, пьёсы потянули ее в разные стороны. Кожа, слушаясь их, растягивалась. Пока не закрыла весь проход. Одноощены перглянулись и бросили ее в арку прохода.

– А теперь бежим!
– закричал Фьордомигав.

– Я не брошу его!
– воскликну Щер, поддерживая за голову Фера. Шак и Свак подхватили его под руки и потащили за собой.

– Нет! Нет!
– вырывался тот.

– Он мертв, Щер. Фер мертв!
– заорал ему на ухо Свак и тот как будто смог понять это, стал спокойным, дал позволение вести себя.

Кожаная тряпка, как ожившая вцепилась в обрамление проема. Натянулась, заскрипела. Самый небольшой круг на ней вырос, влился в следующий, тот в следующий и так далее. Когда все круги стали одним, кожа внутри них растаяла, обнажив черную, непрозрачную дыру. Вампиры и нампиры, от такого удивления замерли.

– Это что?
– спросил один.

– Это мы!
– раздался голос в ответ и из дыры выступил крикоглас, а за ним один цапок, второй, третий, десятый, полезли хваталки, живоглоты. Много-много.

ГЛАВА 19.

Это был подвал. Очень сильно глубокий подвал. Потолок светился бледным зеленоватым светом. Лялу положили на чуть наклоненный с одного конца стол. В углу уткнулся склеп КВУ. Окки-Екки запихал ей полный рот какой-то непонятной кашицы, на вкус похожей на пережаренную картошку.

– Ешь, ешь, - оскалился рыжий, - тебе нужны немаленьки силы.

Сказав это, он убежал. Ляла с трудом прожевала. Глотнула. По телу расплылось сытное тепло, как будто съела первое со вторым. И даже жажда пропала.

Девушка привязана не была, но пошевелиться все же не могла.

– Что же будет?
– подумала она.
– Неужели он меня изуродует. Надо что-то делать. Но что? Елки-палки, так встряла.

Она зевнула, глаза закрылись сами собой и Ляла заснула.

Разбудил ее какой-то шум, крики. В комнате, в фартуке на голое пузо, находился КВУ. Перед ним был столик с зазубренной по краям столешницей. Подобный столик, Ляла видела в доме Юргена, когда висела под потолком. На столике лежали какие-то инструменты, трубки, резинки, жгуты, помпы. Девушке стало не по себе от подобного зрелища.

Шум, тем временем, нарастал. Крики, топот, лязг металла.

КВУ повернулся к двери, недобро улыбнулся. Из его запястий выскользнули жгуты, зашебуршили по полу.

Единственная дверь в исследовательской пыточной лаборотории вздрогнула, ойкнула. Снаружи ударили еще раз и еще.

КВУ стал напротив двери, выстрелил жгутом и повернул им ручку. Дверь распахнулась и в комнату влетели два человека. Видимо они с разбегу били плечами в дверь, а теперь не удержались на ногах. Вампир шевельнул жгутами, поймал упавших за шеи и рывком обезглавил обоих. Кровь фонтанула в потолок. Ляла хотела закричать от ужаса, но голоса не было. Тогда она зажмурилась и отвернулась.