– Остается Верка.
– Пожал плечами Артём без удивления принимая уже дымящуюся сигарету.
– И, что прискорбно, это объясняет ранее оставленную по ее поводу надпись.

– А аккуратная, без ошибок, надпись авторучкой, про урода Коляна, вовсе не исключает возможность того, что она мастерица минета.
– Согласилась коза.

– Даже чем-то объясняет спокойствие надписи Веры, типа: да, виновата, но ты, Коля, урод.
– Усмехнулся Артём.

– Тогда чем недоволен Колян?
– Спросила коза.

– Застал с другом, далее банальная ревность, то есть жадность, она же, в данном случае, трусость.

– Вариант.
– Кивнула коза.

– А последняя надпись, про чудеса минета, получается, принадлежит некоему другу Коляна.

– Логично.
– Снова кивнула коза.

– Но все-таки, чем он недоволен?
– Шутливо возмутился Артём и засмеялся.

– Что за долбанная несправедливость!
– Поддержала коза.
– Почему, молодой человек, нагулявшийся до свадьбы, оценивается как хороший любовник и этим бахвалится, а лишившаяся до первой брачной ночи девственности девушка, уже «второй сорт» и имеет повод поплакаться мамке в юбку?!
– Артём удивленно посмотрел на козу, но та продолжала возмущаться не обращая на него ни малейшего внимания.
– Закоренелый патриархат! За мужчиной признается право, за женщиной лишь обязанность!
– Коза вскочила с лавочки и снова начала прохаживаться перед Артёмом как профессор на кафедре.
– Так ничего удивительного, что больше половины браков разваливаются! Только идиотке понравится на цепи сидеть! Цепных шавок и то иногда погулять пускают. А здесь получается, отношение хуже, чем к дворовым собакам! С рождения девочек привязывают к их плеве, шикая: «Ни-ни! Жди мужа! Жди любовь!».

– И что?
– Стараясь перебить, успокоить, расходившуюся козу спросил Артём.

– Что - что! Ждет!
– Зло бросила она.
– Потом появляется муж, через некоторое время ему становится скучно с данным «синим чулком», пусть и любимым, но «синим», и он начинает искать развлечений на стороне. Результат: брак разваливается, дети в неполных семьях, а судебные приставы носятся за алиментщиками!
– Коза опять неизвестно откуда вытащила сигарету, засунула ее в рот, потерла друг об друга передние копытца, от чего на одном из них тут же вспыхнул огонек, как на зажигалке, прикурила и продолжила зло пыхая дымом.
– Вон, на Сахалине и Курилах, чуть ли не до шестидесятых годов прошлого века простыни с постели после первой брачной ночи на заборы вывешивал - соседям хвастались!
– Коза сделала несколько глубоких затяжек от которых сигарета мгновенно кончилась. Сплюнула окурок и совсем уж зло закончила.
– Ничего удивительного, что японцы до сих пор от притязаний на Курилы отказываться не хотят.

– И в чем предложение? Отпускать?
– Спросил Артём.

– Ха! Ага, щаа-з!
– Завизжала коза, но тут же взяла верх над истерикой и продолжила уже спокойным голосом.
– Дилемма: относишься с уважением к чужому праву - лицемеришь себе. Говоришь «люблю», но запираешь частнособственническим замком - лицемеришь наружу.

– А убрать лицемерие?
– Спросил Артём.

– Тут же получишь упрек: сухарь и тебе на меня наплевать.

– Евбулид отдыхает!
– Засмеялся Артём.
– Бесконечно оригинальное разрешение «парадокса лжеца», практически «третья дверь»!

– «Сократ, ты солжешь. Платон - ты сказал истину» - это?
– Уточнила коза.

– Оба вы придурки!
– Еще пуще рассмеялся в ответ Артём.
– Скажет женщина и получит Нобелевскую премию по философии за решение тысячалетней задачи!

– Формализованная система логики не может быть адекватной базой математики.
– Возразила коза.

– Чего?
– Не понял Артём. Коза показала куда-то в угол.

Эта запись была определенно самой старой из ранее обнаруженных. Она отпечаталась от газеты видимо когда-то, очень давно, приклеенной к единственной окрашенной желтой краской внутренней части остановки. Отпечаталась основательно, так, что даже во все сгущающихся сумерках ее вполне можно было прочитать несмотря на мелкий, газетный, шрифт.

– Воистину, над мудростью не властно время.
– Констатировал увиденное Артём.

– Что есть все? Спросили у мудреца.
– Заговорила коза глядя куда-то вдаль.
– Все есть ничто.
– Ответил мудрец. Тогда зачем?
– Спросила у мудреца. Зачем?
– Удивился мудрец.
– Когда! Остальное не важно.

– Не важно?
– Переспросил Артём.

– Именно! Не важно.
– Поклонилась коза.

Артём молча смотрел на нее, она на него. Минуту, вторую, третью.

– Смотри.
– Наконец сказала коза и за подбородок приподняла голову Артёма.

Последний луч солнца раздвинув деревья ударил ему в лицо и спрятался, словно ожидая возмездия - Артём вскочил. Дикое, ненормальное возбуждение подкинуло его с лавки - пустоты не было, все было залито светом, теплым, мудрым светом закатного осеннего солнца. Артём зажмурился, а когда снова открыл глаза, перед ним опять было тростниковое болото, он снова стоял по щиколотку в грязи перед красной бочкой с желтой надписью «BIOHAZARD». На бочке сидела коза и что-то аккуратно записывала в ежедневник.

– Я...
– Начал было Артём, но коза его грубо и бесцеремонно перебила.

– Нет никакого «я»!

– Но...
– Попытался возразить Артём.

– И никаких но!
– Завизжала коза, и начала со всей мочи лупить копытами по бочке.
– Бум!
– Бум!
– Бум!
– Бум!

От этого барабанного боя Артём почувствовал дурноту, в глазах потемнело, голова начала кружиться и нестерпимо болеть. Теплая реальность тростникового болота растворилась в кислой смеси запаха женских духов, курева и перегара.