Шрифт:
Государь нахмурился:
— О том я не хуже тебя ведаю. Что ты предлагаешь? Сталь на английских и немецких заводах закупать? Так уже закупаем. Неужто ты хочешь совсем от закупок на наших заводах отказаться? Тому не бывать! Пусть даже английская и немецкая сталь будет лучше и дешевле. Со своего промышленника я еще и налог возьму и тем разницу верну, а немцам да англичанам что отдано — то пропало. Да еще наши промышленники нашим же рабочим жалованье выдают, а те его на рынок да в кабак несут — и опять же их рубли с копейками в казну оборотом да налогом возвращаются, — сердито выговаривал он. — Совсем ты, Лешка, со своим флотом голову потерял…
— Да не о том речь, чтобы у иностранцев металл покупать! — ввернул я, когда его величество слегка утихомирился. — Наоборот. Думаю я в одном деле лично поучаствовать. Завод сталелитейный поднять.
— Чего? — удивился Александр. — Ты?!
— Ну да. На Южном Урале, неподалеку от станицы Магнитной, есть богатое месторождение. Железо там доброе, на нем сейчас Белецкие заводы работают. Только они от рудника далеко, почти в ста верстах, а я думаю прямо на месте завод ставить.
— И что? — слегка ошарашенно переспросил брат.
— Так ведь добираться туда неудобно, — пояснил я. — Глухомань сплошная. Дорогу бы туда проложить железную — иначе никак стройка не получится.
— Тьфу ты! — в сердцах воскликнул Александр. — Опять в расходы вводишь! Этого тебе мало?! — Он потряс моей запиской.
— Это другое, брат, — возразил я. — Завод же я за свой счет строить буду. Да и как построю, тебе от него налоги и иная прибыль пойдет, как ты мне тут и расписал. Может, когда развернемся, и вовсе перестанем сталь у англичан и немцев закупать. Только без железной дороги мне такое дело не осилить.
Брат ругался минут пятнадцать, но затем, воровато оглянувшись, сунул руку за голенище сапога и, достав фляжечку, плоскую и слегка изогнутую так, чтобы плотно прилегала к ноге и не топорщила голенище, отхлебнул из горлышка и перевел дух. Затем отхлебнул еще и махнул рукой:
— Ладно, давай свою бумагу. Ни за что не поверю, что она у тебя уже не заготовлена. Ох, Лешка, какой-то ты стал весь бумажный, после того как с лошади сверзился. Как-то тебя странно о землю приложило…
А у меня засосало под ложечкой. По лезвию ножа хожу… С другой стороны, куда деваться-то? К тому же к Николаю Христиановичу без подписанной государевой рукой бумажки идти — так я эту железную дорогу до морковкина заговения ждать буду. А я планирую в 1885-м уже стройку начать.
— Ну что, всё теперь? — поинтересовался брат, поставив на подсунутой мною записке размашистую подпись.
— Всё. — Я убрал подписанную бумагу в папку, размашисто перекрестился и низко, в пояс, поклонился императору. — Спасибо тебе и храни тебя Бог, брат мой и император.
Александр едва заметно дернулся, но затем махнул рукой:
— Ладно, иди. На Рождество ждем в гости.
Я еще раз поклонился и, выйдя из кабинета, едва не рухнул сразу за порогом. Похоже, получилось… Даст Бог, теперь император будет воспринимать меня по-прежнему своим родным братом, пусть слегка и свихнувшимся на религиозной почве, но при этом ставшим даже более полезным. А это хорошо… очень хорошо!
До своего особняка я добрался уже в сумерках. И, едва войдя в спальню, повалился на кровать не раздеваясь — только сейчас понял, как меня вымотали эти четыре дня. Но черт возьми, у меня получилось! Я прошел два самых главных экзамена. И хотя у меня впереди их еще будет множество, самое главное, что они будут. А раз так — прорвемся! Мы же русские…
Глава 8
— Здравия желаю, ваше императорское высочество!
— Заходи, Степан Осипович, присаживайся.
Я благожелательно указал рукой на диван у стены. Ну не за столом же мне принимать капитана первого ранга Макарова. Легендарная личность! Правда, основные события его жизни я помнил смутно. Он был, ну или считался изобретателем ледокола (правда, после письма Менделеева я уже не был в этом уверен). Полярный исследователь и артиллерист. Командующий Первой тихоокеанской эскадрой в Русско-японскую. Там же и погиб. Однако в настоящее время Степан Осипович был известен как лихой офицер-минер и деятельный военачальник, хотя многими и почитался за выскочку, чрезвычайно любящего себя подать и покрасоваться. Но на планируемую должность он мне подходил как никто другой. Оставалось его уговорить.
— Есть у меня для вас дело, Степан Осипович. Дело новое, незнаемое. Но ежели исполним его толково, нашему флоту помощь от него будет невероятная.
Макаров настороженно повел бородой. Ну еще бы — ему ли не знать, что обычно так уговаривают на какую-нибудь малозначимую береговую должность.
— А заключается дело в том, что я хочу поставить конструирование кораблей и оружия для них не на случайную, а на научную основу…
— Полезный замысел, — осторожно поддакнул Макаров.
— …и в связи с этим на будущий год планирую создать специальную опытовую станцию на Ладожском озере. Для ее организации мне требуется толковый и деятельный руководитель. Такой, как вы. — Я замолчал.