— Какие же силы следует нам послать для ведения боевых действий? Могу сказать только одно — много! — Ван Рейн покачал головой. — В сражении не бывает второго места, мой дракон-бой. Если мы пошлем слишком мало боевой силы, то, вероятнее всего, никого не дождемся назад. Мы же сегодня не в состоянии выделить достаточное число кораблей, чтобы быть уверенными в победе над этими неизвестными злодеями, пытающимися вытеснить нас из нашего трудно достающегося бизнеса.

— Доход! — Кончик хвоста Адзеля с глухим стуком ударил о пол. Невольная обида послышалась в его басе. — У нас было бы достаточно наличной силы, если бы вы уведомили обо всем Правительство. Чем больше я думаю о нашем молчании, тем больше я с ужасом осознаю, что вы намеренно позволяете целым планетам, целым цивилизациям, биллионам разумных существ оставаться в неизвестности, лишь бы не упустить свой шанс на монополию?

— Хо-хо, скакнул! — Ван Рийн поднял руку. — Неужели все так скверно? Послушай, ведь я не получу ни гроша, если все лопнет и моя компания пойдет ко дну. Или все-таки получу? А кроме того, у меня еще есть совесть, искаженная, запачканная табаком, но совесть. Когда-нибудь я должен буду держать ответ перед Богом.

Он показал пальцем на маленькую марсианскую статуэтку Святого Дисмаса, которая обычно путешествовала вместе с ним. Статуэтка стояла на полке, свечи забыли в спешке отъезда. Ван Рийн перекрестился.

— Нет, — сказал он. — На мне лежит решение стратегии борьбы. Я не могу дать каждому полную определенность — такого просто не существует в природе, но каждому я могу дать его шанс. Этим старым и усталым мозгом я должен обдумывать наши действия. Даже если бы я позволил тебе принимать решение, это было бы мое решение, и я должен был бы отвечать за него. К тому же, я не думаю, что ты захотел бы взять на себя ответственность.

— Нет, — подтвердил Адзель. — Это страшно, но вы сейчас подвержены очень опасной гордыне.

— Ты слишком наивен, слишком доверчив. Скажи, кто лучше меня? Другие и того хуже: или глупцы, или истерички, или трубят про какую-то политическую теорию, дескать, они заставят Вселенную уступить им, или жадные, или жестокие, или… Ну, что касается меня, я могу попросить моего друга на полке походатайствовать за меня на небесах. Кроме того, у меня есть связи и в этой жизни, сам знаешь. Я не играю одной картой. Нет, у меня в руках достаточно хороших людей, каждому из них было сказано ровно столько, сколько им должно знать.

Ван Рийн откинулся назад.

— Адзель, — сказал он, — спустись, дружок, вниз по коридору, и там ты найдешь холодильник с пивом. Не в службу, а в дружбу, принеси мне стаканчик, и мы продолжим наш разговор.

Тот, кто не боится смерти, во много раз сильнее своих физических возможностей. Чтобы привлечь такого человека к сотрудничеству, с ним приходится долго торговаться.

Партнеры «Оракула» не были разгромлены окончательно. У них еще оставалось несколько контраргументов. Главный: еще существовала созданная ими организация, сохранялись аппаратура, компьютеры, банки памяти. Было бы трудно, почти невозможно удержать их от уничтожения всего этого. Все это надо было пустить на распродажу, но захотят ли они заниматься торгами?

С этим было связано больше, чем деньги.

Слишком многие ключевые предприятия уже оказались зависимы от их службы, многие другие потенциально были в таком же положении. Хотя прежде всего потеря была бы экономическая, крах «Оракула» стал бы одновременно мощнейшим шоком для всей Лиги Объединенных Государств и союзных рас. Конечно, система не содержала информации о далеких хозяевах партнеров, но некоторые выводы на ее основе можно было бы сделать. Например, посредством изучения цепей, но выводы были бы предположительными, и если все-таки правильными, то не столь уж и важными. Тем не менее медленное и внимательное чтение выуженных из системы данных имело бы некоторую ценность хотя бы потому, что давало минимальное представление о технической цивилизации хозяев.

Это было главным критерием в определении цены за сохраненные партнерами машины.

В нее же входила и цена их собственной свободы. Никто не должен был следить за партнерами, и они уже неоднократно убедились сами в неукоснительном соблюдении данного условия.

Ван Рийн, в свою очередь, потребовал определенную компенсацию за помощь в организации их отъезда. Он, естественно, хотел узнать что-нибудь, касающееся шеннов, — как скоро выяснилось, именно так называется на одном из языков аборигенов неизвестный народ. Ван Рийн требовал встречи с их официальными представителями. Прежде чем Ким Юн Кан, Анастасия Эрера и Ева Латимер покинули Солнечную систему, он получил от них обещание поторопить своих властелинов с посылкой делегации. Tea Белданиель оставалась пока на Луне, она-то и должна была сообщить о том, как скоро и где это произойдет.

Другой взаимный интерес лежал в совместном сохранении осторожности. Ни «Оракул», ни Ван Рийн не были заинтересованы в привлечении к делу Правительства, пока… Но если бы кто-нибудь из них счел возможным прервать частные переговоры, противоположная сторона имела право опубликовать любой имеющийся компромат.

Так как Ван Рийн терял в таком случае гораздо меньше, чем партнеры, по крайней мере, именно в этом он убедил Tea Белданиель, она купила его молчание тем, что помогла заполучить от компьютера информацию о Бета Креста и бродячей планете.