— О, госпожа, смотрите — тут есть зеркало! А ванна в маленькой комнатке — рядом. Ролло же показал.

— Ну, уж нет, — сказала Анна и решительно поднялась, — в зеркало посмотрюсь позже. Пойдем же скорее, поможешь мне. Да и тебе не помешало бы умыться.

Маленькая комната тонула в полумраке, освещаемая единственным масляным светильником, но вид огромной керамической ванны, наполненной до половины, от которой вверх поднимался густой пар, сразу примирил девушку со всеми невзгодами, которые пришлось пережить за последние дни.

— Ох, Лизи, — щебетала она, безвольно ожидая, пока горничная справится с многочисленными крючками на ее платье, — не представляешь, как я об этом мечтала! Ты заметила, как любезен был со мной граф. Правда ехать на крупе — сомнительное удовольствие, у меня все болит, — пожаловалась она.

— Не только граф был с вами любезен, — грустно вздохнула Лизи, — господин Скворуш, по-моему…

— Ах, Лизи, оставь господина Скворуша в покое, не порти мне удовольствие. Лучше иди, посмотри — в порядке ли то зеленое платье.

Привести платье в порядок не потребовало много усилий. Лизи разложила все необходимое на кровати и вернулась к Анне.

— Все готово, — сообщила она, — камердинер графа заходил, справлялся, когда мы будем готовы.

Баронесса улыбнулась ей сквозь пряди мокрых волос:

— А никогда, во всяком случае, не сегодня.

— Но вы же сказали графу…

— Ну и что же, глупышка! Сама подумай, они сейчас устали, проголодались, да и впечатлений на сегодня было достаточно. Вот завтра у меня есть шанс их удивить. Да и ванну я пока покидать не намеренна. Ванна и хороший сон — это все, что мне сейчас нужно. Я даже ужинать не хочу.

— Тогда попрошу, чтобы вам принесли каких-нибудь фруктов, — покачав головой, сказала Лизи.

— О да! И еще травяной чай! Какое блаженство! Ты не намылишь мне голову?

Сбегав к камердинеру, который так и дожидался у двери покоев ответа баронессы, Лизи передала ему просьбу Анны:

— Госпожа баронесса очень устала и не сможет спуститься ужинать. Не могли бы вы принести сюда что-нибудь из фруктов и травяной чай.

Витред понимающе закивал и поспешил удалиться.

Когда он принес поднос с легким ужином, баронесса по-прежнему нежилась в ванне, не желая прекращать блаженство, которое, наконец, получило ее тело.

— Никогда не думала, что езда на крупе лошади может быть так ужасна, — сказала она Лизи, когда девушка в очередной раз забежала в маленькую комнату с огромным полотенцем в руках.

— Но если это так, зачем же вы мучались, можно же было отказаться.

— Ну, нет, пешком еще хуже. Скажи, не остались ли у тебя какой-нибудь мази, ты же всегда возишь их с собой? Или разбойники отобрали?

— Ну, есть только масло, его никто не нашел и оно со мной, — отозвалась Лизи, подходя к ванне и широко раскрывая полотенце, — вылезайте уже, госпожа, вода совсем остыла. А потом я вас всю намажу этим маслом, и вы будете как новенькая завтра к утру.

— Вот хорошо, — обрадовалась баронесса и послушно поднялась.

Большая зала господского дома была на самом деле вместительной. Наверно, когда то в ней собиралась вся дружина местного владыки — добрая сотня крепких молодцов, среди которых были и много раз бившиеся в сражениях седоусые ветераны, и решительные, уже обзаведшиеся семьями полноправные воины, и безусые, лишь недавно начавшие постигать воинскую науку новики.

И сидели они так же, как и сейчас рассаживались гости. В дальней от входа части зала располагалось невысокий помост, всего пол-локтя, на котором стоял широкий, вместительный стол, с расположенными вокруг удобными обтянутыми кожей диванами.

Там в стародавние времена восседали князья и их ближние ветераны-командиры. Ниже помоста, образуя со «старшим» столом букву «Т» располагался обширный, пожалуй втрое более длинный, чем верхний, стол.

Оба уже были накрыты. И за ними уже начали собираться и гости, и местные обитатели.

Граф встретил Борута лично, на правах хозяина проводил князя на почетное место справа от себя, усадив на диван. Там же разместились и все остальные русины. Орлик усевшись заполнил собой, казавшийся широким диван, но все же места там хватило и для начальника стражи замка — Отто Штаделя, тоже изрядного крепыша. Скворуш уселся рядом с князем, Хортичи, следом за ними. Камердинер графа, который собирался обслуживать своего господина, после долгих уговоров тоже сел за общий стол, тем более, что был он благородного происхождения, и даже состоял с графом в отдаленном родстве.

Угощение на столе не поражало воображение привыкшего к пышным пиршествам Адама, но после многодневных скитаний по горам ему и не требовались изыски. Много мяса, хлеба и сыра. И полные кувшины молодого, чуть искристого красного вина.

И густая чорба, и запеченные на углях ребрышки, и роскошные, истекающие соком, куски мяса на вертелах — все было изготовлено из барана, заколотого по случаю приезда господина и владетеля в замок.

На столах почти отсутствовали свечи, приборы были самые простые, все говорило о том, что обитатели замка живут не богато.