К вечеру меня уже трясёт будто в лихорадке. Нервно оглядываюсь – мерещатся всякие ужасы, шорохи, ползущие тени. Включаю телевизор громче и смотрю невидящим взглядом, обхватив плечи руками. Озноб усиливается – мне нужны лекарства. Встаю, прохожусь по комнате туда-сюда. Безнадежно проверяю несколько полок комода – пусто. Заглядываю в шкаф – ничего. Чехол для мобильника! Там есть заначка. Чёрт! Была… в другом. А кстати, где мой телефон? Позвоню Андрею Николаевичу, пусть прекратит издевательство надо мной – выпишет новый рецепт.

Кручусь по комнате – нет мобильника. Распахиваю дверь и стремительно иду по коридору. Сумочка… Заглядываю: помада, карандаш, кошелёк, визитница, - всё содержимое вытряхиваю на тумбу, - новое зеркальце, документы… Где чёртова трубка? Грызу ногти… странно, она недавно была… Как недавно? Тщетно вспоминаю – пустота. Не помню, когда последний раз говорила по мобильнику. Андрей! Тварь!.. Уже почти вхожу в комнату к Зепару, как на кухне слышу шорох. Бегу назад – врываюсь... Андрей сидит за столом, пьёт чай.

– Еда в холодильнике! – бросает просто. – Чайник горячий.

– Верни телефон, - твёрдо выделяю каждое слово.

– Ожила, готова любовникам звонить?

– У меня нет… - взрываюсь и тотчас умолкаю. Несколько секунд прихожу в себя. Почти визжу: - Да!

– Придётся воздержаться! – лживо сочувствует Андрей. – Вдруг, кто-то из них тебя пытается убить.

Ты! Крик души остаётся при мне. Импульсивный, невыдержанный, злобный. Что со мной? Я не хочу проблем. Никому. Хочу забвения и тишины. Неровно дышу, закрываю глаза. Вспоминаю угрозы. Боль утраты. Краснею от стыда и безысходности. Не имею права вести себя подобным образом - Андрей не виноват, что у меня ломка. И без того с видимым отвращением заставляет себя возиться со мной. Ему явно не до меня и моих «тараканов», но не бросает. Правда, его методы, грубость, цинизм с лёгкостью уничтожают то, что возрождают настолько болезненно. От этого ещё обиднее и горше. Беспомощно сажусь напротив, заламываю руки:

– Я для тебя обуза! – после долгой заминки решаюсь на щекотливый разговор. Встречаюсь с пристальным взглядом Андрея. – Понимаю, держит контракт, обязательства перед Никитиным. Так подскажи, как расторгнуть?

– Никак, - резко отодвигает чашку на середину стола.

– Твоё слово Александру, на чём основывается? – вкрадчиво допытываюсь.
– Чем подкреплено? Всё же можно аннулировать. Только скажи, - почти молю. Готова пасть на колени.

– Всех тонкостей тебе не понять. Выкинь из головы мысль избавиться от меня таким путём.

– Не понимаю, - скулю жалобно.

– И не надо, - Андрей встает. Ища спасения, хватаюсь за него:

– Проси, что хочешь, только уйди... – шепчу как заклинание.

– Я так тебе противен? – подозрительно щурится Зепар. Отворачиваюсь, шумно дышу. Сказать правду не смогу – труслива, да и признаться мерзавцу, недавно показавшему, что он - бог и всевластен над моим телом, как-то стыдно. Чёрт! Скрывать долго тоже вряд ли получится – сердце бьётся мощнее, разумные слова исчезают. На языке вертится только глупость. Правду говорят: влюблённые тупеют. Рядом с Андреем ощущаю себя безмозглой коровой, пытающейся на коньках по льду кататься. Соврать? Лучший выход… Несмело гляжу – Зепар ждёт, растерян, хмур.

– Да, - предательски дрожит голос.
– Как вспомню… - осекаюсь - жар приливает к щекам, но упорно заставляю себя продолжать: - тошнит. Прости, с другими проще, – кривлюсь, нервно мотаю головой – лгать настолько скверно ещё не приходилось! Андрей темнее грозовой тучи. Скулы натягивают кожу, крылья ноздрей грозно трепещут:

– Александр меня сменит ненадолго, - цедит сквозь зубы, в недобрых демонических глазах читаю приговор. – У меня дела. Но я вернусь, - безжалостен надзиратель.

Больше не говоря ни слова, моет чашку и выходит из кухни.

Боюсь выдохнуть, по сердцу точно ножом проходятся. Таблетки, маньяк, боль – всё отступает. Остаюсь наедине с правдой. Мне ненавистна даже мысль, что останусь без мучителя-Андрея! Каким образом умудрился меня настолько привязать к себе? Невидимыми, крепкими, неощутимыми путами. Я попала в рабскую зависимость! Кто Зепар такой, что б я желала всё время быть рядом с ним. Пусть издевается, сердится, игнорирует… лишь бы был! Чёрт! Это даже не привязанность – болезненная подчинённость. Андрей - часть меня и если я её лишусь – сума сойду и в этот раз окончательно.

Интересно, едет по делам? Наверное, встретиться с невестой… От ревности щемит в груди, подступают слёзы. Воли им не даю, плетусь в комнату и только там падаю на постель… Будь всё проклято! И особенно непонятно откуда взявшиеся чувства к Зепару…

Вырываюсь из тревожного сна в ознобе. Трясёт, мутит… Перед глазами всё вертится каруселью. Спешу в туалет - путаюсь в одеяле, гулко падаю. Встать не успеваю, спазмы скручивают желудок - меня тошнит… Давлюсь желчью, едкими слезами и проваливаюсь в темноту.