Е. ГУСЛЯРОВ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

ИУДЕЯ И РИМ ПЕРЕД РОЖДЕНИЕМ ХРИСТА

Прежде чем изложить Его жизнь, необходимо рассмотреть состояние человечества в ту минуту, когда должен был родиться Тот, Кто любил называть Себя Сыном Человеческим.

А. Дидон. С. 71*.

## *Библиографические данные о произведениях, цитаты из которых приведены в этой книге, см. Список цитируемых источников.

...Оракулы и священные прорицания того времени дышат мрачным опасением приближающейся мировой катастрофы.

А. Лопухин. С. 137.

В то время когда Рим властвовал над миром и в человечестве царило язычество, умы его находились под влиянием греческой философии. В истории развития человеческого каждый народ получил от Бога особое назначение, соответствовавшее его гению. Вдохновенный Восток был лучезарною колыбелью религий; практический Рим вырабатывал науку права, управления и политики; Греция, художественная и жаждущая знаний, обладала гением форм, эстетики и философии. Философия возникла посреди эллинского мира, за шесть или за семь столетий до Рождества Христова, на берегах и островах Средиземного моря — в Милете, Смирне, Эфесе, Лампсаке, Клазомене, Сиросе, Аполлонии, Самосе, Агригенте, Элее, Авдере, Афинах, Кирене, Стагире, Элизии, Цитиуме. Каждое из этих мест присваивает себе честь быть родиной кого-либо из основателей великих философских школ, и все философские системы нашли в греческой земле свое определенное выражение. Греция дала типические формы и осуществила идеал не только в литературе, поэзии и искусстве, но и в философии. Эмпедокл и Пифагор, Сократ, Аристотель и Платон, Зенон и Эпикур так же совершенны, как Пракситель и Фидий, Гомер или Пиндар, Еврипид или Софокл, Эсхил или Демосфен, и всякий философствующий, т. е. умеющий задавать себе вопросы о значении разума, начале вещей, судьбе человека и нравственных началах, должен искать себе наставника у ионян или италийцев, у элеатов или софистов, в Портике или в Академии.

А. Дидон. С. 80–81.

Чем была в то время Римская империя? Она соединила под одним скипетром почти все народы Европы, Азии и Африки, продемонстрировала величайшую силу завоевания и политической организации, какую когда-либо видел мир. Греция и Италия, острова и берега Средиземного моря, Малая Азия и Азия внутренняя, Сирия и Финикия, Египет и Северная Африка, Испания и Галлия, Германия от Дуная до Рейна — все это Рим победил и подчинил своей власти. Его легионы покрывают землю, вожди и правители подчиняют все племена. Стратегические пути, идущие, как радиусы, от римского форума, раскинулись на север до Шотландии, на запад до Лузитании и Океана, на юг за пределы Фиваиды, на восток до пустыни Аравийской. Всюду — власть римского народа, его право, язык, нравы. Остальная часть света — северная Германия, Армения, царство парфян, Индия и Китай, Аравия и Эфиопия — таковы границы колоссальной империи.

В. Дюрант. С. 124.

Благодаря своему настойчивому политическому гению Рим, по истечении семи столетий, успевает создать такое небывалое величие, пред которыми бледнеет все: и империя Александра, и восточные царства, и Египет со своими фараонами.

А. Дидон. С. 73.

Палестина лежала на восточной окраине Римской империи, которая унаследовала эту область от греческой монархии, установленной после завоевания Персии Александром Великим.

Ч. Додд. С. 13.

В это время в Палестине обитало около двух с половиной миллионов человек, из которых приблизительно сто тысяч проживало в Иерусалиме.

В. Дюрант. С. 583.

В эту эпоху, которую я обрисовываю теперь в общих чертах, Израиль подходит к последним годам своей национальной жизни и должен был навсегда потерять свою политическую независимость. Выдержав самые убийственные внутренние несогласия, изгнание, чужестранное государство персов и греков, но, после четырехвекового порабощения, с горстью храбрых отвоевав свою древнюю самостоятельность. Иудея управляется теперь идумеянином Иродом, любимцем Кесаря и сената: она превратилась в данницу империи и вскоре будет поглощена ею. Тогда, так же как и в наши времена, маленьким государствам трудно было рассчитывать на завтрашний день.

А. Дидон. С. 86.

Владычество римлян, возможно, бывало суровым, зачастую жестоким, иногда, пожалуй, и деспотическим, но оно было лучше, чем хаос и произвол, царивший в греческих монархиях времен упадка…

Ч. Додд. С. 9.

Террора в Иудее было, пожалуй, даже больше чем в Риме, были здесь интриги и свои проститутки, но общая атмосфера, выкристаллизовавшая в партию Истинно верующих, была несоизмеримо чище, чем в Риме. Основой этой атмосферы был единый Бог. В отличие от относительно спокойной общественной обстановки в Риме, политический котел Иудеи кипел. С переменным успехом, вернее совершенно без эффекта, происходила борьба различных партий и течений. Иудеи, по крайней мере, часть из них, вкушая с молоком матери строфы Ветхого Завета, проникались своей богоизбранностью и презрением к римлянам. А многочисленные контакты с остальным населением римской империи привели к образованию значительного количества новообращенных иудеев из других народов (прозелитов). И они с трудом понимали, почему их богоизбранность находится в таком контрасте с их земным материальным существованием.

Б. Пилат. С. 45–46.

Поразительна судьба маленького семитического племени. По повелению Божию, с верой в единого Бога, с надеждой сделаться народом неисчислимым, как звезды небесные, и видеть, что в лице главы его, Авраама, «благословятся все племена земные», оно трогается с равнин Халдеи, раскидывает свои шатры в Ханаане и воздвигает здесь жертвенники Иегове; затем переселяется в Египет, в землю Гесеме, где, несмотря на тяжелый и упорный труд, сильно умножается. Гостеприимство фараонов скоро сменяется для него рабством; под предводительством Моисея оно, однако, свергает гнетущее его иго, удаляется в пустыню и снова становится народом кочующим и пастушеским. Будучи далеко от магистральных путей развития человеческого, оно получает на Синае закон, который совершенно выделяет его из языческого мира. Силою терпения, мужества и веры оно завоевывает обещанную ему Богом землю и обустраивается в маленькое независимое государство, пока, наконец, не рассеивается как прах посреди всех народов земного шара.

А. Дидон. С. 86.

Другие племена сливаются с той средой, в которую они переселяются, у еврея одно отечество — святой Сион; весь остальной мир для него чужая земля: он переходит с места на место, пребывает некоторое время там или здесь, уходит дальше, но никогда не соединяется слишком тесными узами с оскверненной землей, которую он презирает; и если он принимает или покупает звание римского гражданина, то для того только, чтобы лучше обеспечить свою независимость как еврея.